— Габриэлла, познакомьтесь, это моя дочь, Эмма Аддингтон. — Элизабет указала на темноволосую молодую женщину примерно одного с Габриэллой возраста. — А это мой Сэнди. Вообще его зовут Алекс, но мы его так не называем.
— И очень зря! — с шутливой обидой заявил Сэнди. Элизабет тепло посмотрела на сына и дала Оливеру знак подавать горячее.
Габриэлла взяла в руки хрустальный бокал и сделала глоток легкого розового вина, поданного на аперитив. Пока один из слуг под чутким руководством Оливера наполнял тарелки ароматным супом из бобов и копчёностей, она рассматривала детей миссис Крэмвелл. Сэнди оказался общительным юношей с очаровательными ямочками на щеках и озорными карими глазами. Он сыпал остротами, подтрунивал над сестрой и каждую фразу матери дополнял своей репликой. Уже не подросток, но и до мужчины ему ещё далеко. А вот Эмма была его полной противоположностью. Она преимущественно молчала, смотрела на все вокруг равнодушно, манеры её были идеальны, но ни теплоты, ни радушия при знакомстве с Габриэллой она не проявила. Казалось, что ей попросту всё равно.
Элизабет же была прекрасной хозяйкой, истинная леди Эйджвотер-Холла. Она вела непринуждённую светскую беседу и одновременно зорко следила за всем происходящим в столовой. И если ей казалось, что столовый прибор недостаточно отполирован или на изломе хрустального бокала тускло играет отблеск свечей, она многозначительно поднимала тонкую светлую бровь, и Оливер тут же заменял весь набор на персону, вплоть до белоснежной накрахмаленной салфетки.
— Габриэлла, я надеюсь вам понравилась наша кухня?! Я не знаю, что вы любите, но мне захотелось угостить вас традиционными английскими блюдами.
— Мне очень понравилось, Элизабет. У вас прекрасный повар.
Действительно, нежнейший ростбиф с ярко-розовой сердцевиной просто таял во рту, а запеченный картофель с разнообразными овощами прекрасно дополнял его. Мясной пирог с пряной начинкой из птицы и перца, сыры и ветчина, домашнее сливочное масло и ароматный свежий хлеб, и, конечно же, знаменитый йоркширский пудинг с подливкой. Сначала такое обилие блюд показалось Габриэлле чрезмерным и достаточно тяжёлым для ужина, но вскоре она изменила мнение. Блюда дополняли друг друга, были достаточно сбалансированы и вкусны, хотя пудинг она не оценила и осторожно отодвинула его на край тарелки.
<— И мне понравилось! — вставил Сэнди. — А то в последнее время за этим столом можно съесть только макароны и пиццу.
— Не выдумывай, Сэнди, — засмеялась миссис Крэмвелл. — Просто Закари очень любит итальянскую кухню, — пояснила она Габриэлле.