– Кого? – ахнул Айвин. – Это же императорские карпы!
– Да? – Анотон покрутил рыбу в руках. – А на вид обычные. Соль есть?
– Ты сейчас серьёзно? – Рич хмыкнул.
– Конечно. Ещё немного, и я сойду с ума от этого мяса. Я мужик или как? Мне нужно разнообразие!
– Блюда для гарема лично отбирала благолепная Шапсут, – заметил Сюдун. – Не думаю, что ей понравятся перемены.
– Так кто ж ей скажет? – Антон подмигнул. – Нам бы на кухню пробраться, а там сами разберёмся. Ты, кстати, в город ходил?
Сюдун потупился, тяжело вздохнул и едва заметно кивнул. Рич и Антон широко улыбнулись и дали друг другу пять. Подговорить гарем на бунт оказалось сложно. Парни ни в какую не хотели идти против Алгана. Три ночи Рич вспоминал обо всех подставах, которые ему известны, потому что шутки Антона оказались неожиданно жестокими. Порой Рич вообще сомневался, что это может называться шуткой. Или в российской армии просто слишком специфичный юмор…
Для начала, как говорил Антон, противника надо деморализовать. Никаких открытых выступлений, изящные уколы, от которых он озвереет и начнёт совершать ошибки.
– Видел его мех? Он же как шмель зарос!
– Понимаю, куда ты клонишь, но мы не сможем пробраться к нему ночью и побрить, – скептично прищурился Рич в один из вечеров, когда все улеглись спать.
– Не надо приближаться! Партизаны не должны палиться! – глаза Антона горели таким азартом, что становилось как-то не по себе. – Надо просто подменить его масло для тела. И все, понимаешь, все волосы исчезнут!
Была в этом плане только пара незначительных мелочей: как достать нужное средство и подобраться к маслам.
– Ты же имеешь выход в город? – Антон поймал Сюдуна в коридоре, прижал к стене и дружелюбно улыбнулся.
– Д-да, – с опаской ответил Сюдун, сглатывая.
– Будь лапушкой, принеси мне одну вещь, – ещё шире улыбнулся Антон. – А я тебе взамен бусики подарю.
– Нет у тебя бусиков, не заслужил ещё.
– Найду. – Антон подмигнул. – И браслет в придачу. Хочешь?
К концу следующего дня Петри в очередной раз рыдал, судорожно всхлипывая, а Антон, отбросив карты, любовался комплектом малахитовых бус, оправленных в золото, браслетом и серьгами.
– А знаешь, – он задумчиво тряхнул их в воздухе и приложил к себе, – выглядит брутально.
– Ты сейчас несерьёзно, – ахнул Рич. Игар таинственно улыбнулся и качнул головой так, чтобы капли из лунного камня мягко замерцали в ушах. – Твою мать, Антон, мы тебя теряем…
– Это для дела, – прошипел Антон и жадно посмотрел на серьги Игара. – А подвеска есть?
Сундук Антона так стремительно стал пополняться украшениями, что Рич с трудом оттащил его от карт. Гарем быстро приуныл, пришлось вспоминать те немногие игры, что были известны в прошлой жизни. Крикет никому не понравился, решили – скучно. А вот лапта, напомнившая Ричу бейсбол, отчего-то пришлась по душе. Правда, когда Петри столкнулся со светловолосым эльфом, прыти поубавилось. Под глазами обоих расцвели синяки, причитания были слышны всю ночь. Крики Антона: – Мясо! Тащите мясо! , всколыхнули весь гарем.