– Но почему ты всегда встречаешь именно меня?
– Наверное, потому что редко кто любит рассматривать дождь, стоя на улице без зонтика и поднимая лицо к небу. А может быть, по какой-нибудь другой причине? На свете существуют закономерности и всевозможные хитросплетения, не подвластные нашему пониманию.
– Я не всегда гуляю без зонтика, я просто люблю рассматривать небо. Причем, независимо от того, идет дождь или нет.
Вдруг Этьен неожиданно рассмеялся.
– Ты чего? – опешила я.
– Сейчас моя любимая летная погода, – глумливо произнес он.
Это прозвучало настолько заразительно, что я не выдержала и тоже рассмеялась вслед за ним. И так мы хохотали и хохотали, словно два идиота, вперившие взор ввысь, вымокнув до нитки, но зато вооружившись водоотталкивающими очками новейшей разработки (где и как Этьен сумел раздобыть их, для меня осталось загадкой). Но потом смех куда-то улетучился.
– Мой отец летал и не в такую погоду, – почему-то вспомнилось мне.
– А на чем он летал?
– Последние годы больше пилотировал «Конкорд».
– Ну да: Конкордия, «Конкорд» … Следовало догадаться…
– Это был его любимый пассажирский самолет, – перебила я друга, – а потом он на нем же и разбился.
Этьен дружески обнял меня.
– Так значит, в тот день за штурвалом был твой отец? – участливо поинтересовался он.
– В том-то и дело, что нет! В тот день была не его смена. Он был самым обычным пассажиром и летел по своим делам, когда произошел взрыв. После трагедии мы с мамой уехали прочь, как можно дальше от того злополучного места. Так и кочевали по странам, пока не доколесили до России. Здесь ее отчий дом. Слава Богам, что все это случилось задолго до Всемирного Потепления, а то вряд ли нам когда-нибудь еще удалось бы вернуть наше родовое имение. Ну а потом, – горько усмехнулась я, – когда несчастье понемногу улеглось, нам неожиданно пришло дурацкое письмо, в котором какой-то сумасшедший приносил соболезнования и извинения из-за того, что это якобы он взорвал левый двигатель. Помню, как мама сердито нахмурилась, отняла у меня конверт, сказала, чтобы я не обращала внимания на чью-то нелепую выходку – после чего ушла и заперлась у себя в комнате…
Мне почему-то показалось, что Этьен вздрогнул при моих последних словах. Он провел рукою по лицу, посмотрел в пустоту невидящим взглядом и как-то задумчиво, задушевно прошептал:
– Я так ясно вижу эту катастрофу, словно сам там присутствовал.
– А, может быть, ты и вправду, там был?
– Не знаю. Но я все обязательно вспомню, уточню, выясню. Спрошу у матери. Понимаешь, эта трагедия случилась в год и день моего рождения.