— Иди ты… — вскинул на него глаза Ксавье. — Дерьмо.
— У вас нет ни малейшей идеи, где может находиться месье Доран? — встрял в разгорающуюся перепалку Реми.
— Я уже все сказал.
— Что вы делали в субботу после полудня?
— Не ваше дело.
— Вы звонили в субботу Соне?
— С какой стати я ей должен звонить?
— Вы ее разыграли.
— Мне делать больше нечего.
— А что, вы очень заняты?
— Идите-ка вы оба к чертовой матери!
— Вы представились от лица русского…
— Какого еще русского?
— Племянника Арно.
— Я вам уже сказал, куда вам идти.
— Вы знали о съемках, назначенных на субботу?
— Меня не интересуют творческие планы ни Арсена, ни Дорана.
— Ага, значит, вы знаете о том, что Арно Доран снимается в фильме Вадима Арсена!
Ксавье дернул дверь на себя, намереваясь захлопнуть ее, но Реми быстро вставил ногу в проем. Посмотрев на детектива, Ксавье привалился плечом к стене и уставился на них не мигая, придерживая, однако, дверь, не позволяя ей раскрыться шире. Реми снова подумал о том, что в квартире кто-то есть.
— Вы знали о том, что съемки на натуре назначены на субботу?
— Ничего я не знал и знать не хочу. Я вам уже сказал, кажется, ясно.
Неуютное, тяжелое молчание висело по обе стороны порога. Реми все же решил еще попробовать.
— У вас есть среди близких друзей женщина, способная сымитировать голос Сони?
Нечто похожее на удивление мелькнуло на лице Ксавье, но он тут же злобно рявкнул:
— А пошли вы на…
Ждать было явно нечего от этого желчного нездорового человека.
— Ну что ж… Можете вы мне дать адрес вашей дочери? Или хотя бы телефон? — закинул напоследок Реми, миролюбиво убирая ногу из дверного проема.
— У меня нет дочери. У меня нет друзей. У меня нет жены, родственников, знакомых — и телефонов тоже ничьих нет. Ясно? Тогда все, аудиенция окончена.
Не дожидаясь ответа, Ксавье шумно захлопнул дверь, едва не треснув Реми по макушке. И почти в ту же минуту женский голос что-то произнес за дверью.
Реми прижался к стене так, чтобы его нельзя было увидеть в «глазок», и приплюснул Вадима рядом с собой. Какое-то время не было слышно ничего, как вдруг женский голос закричал:
— Что ты с ним сделал, ничтожество?! Ответ нельзя было разобрать, «ничтожество» что-то буркнуло, и женский голос тоже сбавил громкость. Голоса за дверью ругались, но слова были невнятны, и, постояв, Реми двинулся к выходу.
Вадим следовал за ним.
— А в машине что-нибудь обнаружилось важное? — спросил он уже на улице.
— Представьте себе, ничего. Все обнаруженные отпечатки принадлежат только Арно. Ни его документов, ни одежды, никаких следов, ничего такого, что могло бы указывать на насилие, борьбу, что могло бы дать подсказку…