Ёршик покосился и прошептал что-то похожее на «блаженный».
– Змейка-с-холм, поди сюда. Куть-куть.
Змейка приоткрыл один глаз. Он уютно устроился в тени, где наслаждался полным желудком и прохладой.
– Дыхни, дружок.
Свиток не загорался. Огонь шипел, искрил и скатывался в траву,
– Поддай жару!
Тогда Змейка поддал жару, наконец, рукопись заплевалась едкими всполохами.
Пепел и обугленный кусок тщательно собрал в кожаный мешочек – не возвращаться же с пустыми руками. Кстати, демон напомнил о себе – ошейник вдруг взорвался привычным шипящим жаром.
Горная речушка унёсла боль. Шелест трав успокоил оскал. Ветер охладил кожу. Я открыл глаза и встретил серьёзный взгляд Ёршика.
– Если утешит, – сказал он, – ошейник стильный. Оборотень – справный и видный. Хоть и обращается в муравьеда. Боги смеялись, придумывали тебя. Ты странный…
– Да ну тебя! – горло свело спазмом, но жест понятный. Ёршик усмехнулся и исчез.
Домой летел верхом на Змейке. Без особого комфорта, зато быстро. Сидеть на дракониусе приноровится надо – скользко, широко, ветром сдувает. Вот бы упряжь придумать. Парус установить, сзади – руль, как на ладье. Над пассажиром – балдахин, видел подобный на заморских слонах.
Внизу – красотища: сначала жёлтые волны пустыни, потом море, затем верхушки родного леса. Приземлились эффектно. Издалека заприметил поляну у входа в подземную избу демона Филотануса. На ней суетятся злыденьы – облепили деревянную дыбу на колёсах.
Командую: – Огонь!
Змейка и ливанул от души.
Хорошо горят рогатые. Ярко, задорно. С прыжками, валянием и забавными танцами.
– злыденьы! Каков мой конь, а! Куда вы? Не рады?
Видать, не рады. На обугленной поляне ни души. Лишь пыточный механизм догорает.
Вот Кощей Бессмертный подарку обрадовался. Даже из терема вышел. Обошёл вокруг Змейки три раза, потрогал пальцем зубы у всех голов, под брюхо залез. Змейка захихикал. Наконец, Кощей вылез, плюнул в ладонь и потёр чешуйки. Полюбовался в отражение. Хлопнул Змейку по когтистой лапе:
– Вот так диво-дивное! – Не знал я, что Кощей умеет улыбаться. – Слуги! Гостя накормить! Чешую отполировать! Когти наточить!
Змейка завилял хвостом и тукнулся носом в костлявую ладонь. Вперевалку зашагал с облепившими домовыми и коргоруши в сторону скотного двора.
– Ну, оборотень, угодил. Говори, чего хочешь!
Солнышко пригревает, лето в самой силе. Ветер пахнет спелой земляникой. Комары табунятся – быть грибному дождю.
Кощей вопросительно изогнул бровь.
Руки сами потянулись к ошейнику, но я их заткнул за пояс. Вцепился крепче. Разглядываю на небе малое облако: