Гость уж вылезает. Пыль с рубахи и кожаных портов стряхивает. Подмигивает:
– Строга твоя хозяйка.
Появился из-под полати и кисляк, серый от пыли. Грозно трясёт пушистым кулачком:
– Курица как фурия!
Гость к нему обратился:
– Тебя чуть не склевали!
– Кур пасти, добра не обрести!
– Ёршик, магния помешала?
– Вот тебя, гусыня, в ощип! Я чуть не охрип!
Велик-гость быстрым движением схватил желтый комок, но тот вдруг исчез. А появился над полатями, грозит в сторону окна:
– Если повезёт, никто из вас не умрёт!
Велик-гость не отстаёт:
– Ты от всякого уйти способен! В это, как его? В иное измерение. Как же случилось, что чуть не поймали? Сильная магния?
– Магния? Что за…?
– Ты говорил: в саду есть кривое поле магния. Мол, из-за травы этой портал не открыть. Пришлось мне плыть подобно рыбе морской.
– Дурак сам себе враг!
– Что за трава такая – магния? Почто не люба? Чихаешь с неё или горька, как лебеда?
Кисляк наконец перестал кричать. Повис в воздухе, лапки на пушистой груди сложил, крылышки затрепетали быстро-быстро.
– Искривленное магнитное поле. Поле! Магнитное! – Он застонал и закрыл круглые голубые глаза ладошками. – О! Чем я провинился, что связался с тобой, умнейшим оборотнем этого мира?
– Старушку обидел. – Предположил велик-гость. В глазах запрыгали медовые искорки. – У младенца свистульку отнял. Поперёк лавки спал.
Кисляк надулся. Растопырил шерсть иглами. Я тихонько отодвинулся – не ровен час лопнет, окатит жёлтым соком. А вдруг ядовит?
Велик-гость ко мне повернулся:
– Давай снова знакомится, человек.
Он назвался Тенью. Просто Тенью. А летающий кисляк – вовсе не говорящий плод и не мелкая птичка, а сам Ершинингельд Георг Теодор Рембрандт да Винчи, Житель Лучшего Мира. По-домашнему, Ёршик.
Житель Лучшего Мира посмотрел на отражение в моих глазах, вздохнул и пробормотал:
– С умным разговориться, что мёду напиться.
Тень чистой тряпицей убрал пыль с лица, тщательно обтер ворчащего Ёршика. Потом мы втроём сели на пол.
Тень рассказал о том, как три дня и три ночи под водой плыл (я так и знал – колдун!), от дев-птиц в прибрежных кустах прятался, в подходящий час по каменной стене мухой полз.
Зачем они здесь? Что в Светлом Ирии нужно? Неужто худое задумали?
– У Кощея есть колдовская вещь. Наливное яблоко катится по серебряному блюду, всякое место мира показывает. Любое, что пожелаешь. Вот однажды пришёл Кощей, а волшебное яблоко съедено.
– Враки! – со стороны кисляка, то бишь, Ёршика, зажужжало рассерженным майским жуком.
– Я-то знаю: его сгрыз прожорливый…
– Пустой трёп и поклёп!
– Будь по-твоему: яблоко пропало. На волшебном блюде остался лишь огрызок с отпечатками малых зубов. И вот я со строгим приказом: добыть новое, молодильное, с райского сада.