— А ты еще не поняла? — фыркнул Ян. — В этом мире, как и в большинстве, магия, безусловно, есть. Или была, это, как тебе больше удобно. Просто исчезли существа или, почти исчезли, те, кто способен ей управлять. В этом мире, как и в твоем родном, магов истребили или заставили их бежать и скрываться в других мирах. Но некоторые знания о прошлом сохранились, и посвященные знают достаточно, чтобы изредка баловаться магией. Частенько они за это расплачиваются собственной жизнью, иногда чужой, и вот тогда появляются такие, как я, или подобные мне.
Мужчина помолчал, давая мне время переварить информацию, а после продолжил:
— Но мы отвлеклись от темы. Себастьян призвал меня с определенной целью.
Я дернулась, едва не задав очередной вопрос, но вовремя прикрыла ладонью рот и зло прищурилась, понимая, что это была очередная провокация.
— Мне всегда нравилось, как быстро ты учишься, — похвалил Ян. — Так и быть, поощрю тебя. Себастьяну нужна одна вещь, которая есть лишь у рода Форт.
Я внимательнее посмотрела в темноту, откуда послышался шумный вдох.
— Ты правильно поняла: весь этот путь был пройден лишь для того, чтобы отобрать у короля одну побрякушку. Проблема заключается лишь в том, что место, в котором она хранится — спрятано. И было основано еще тогда, когда магия была повсеместна, потому и всячески защищена. Так что от меня толку в этом плане совсем мало. Я не только найти его не могу, но даже приблизиться буду не в состоянии, не то, чтобы открыть. И вот тогда-то наш Паук был вынужден идти другим путем.
— Появляясь в роли доброго рыцаря… — продолжила я его мысль и почти физически ощутила широкую улыбку на лице, которого даже не видела.
— Мне же оставалось лишь поставлять ему необходимый ресурс… а после обучать.
— Столько жертв, потраченных сил, денег и возможностей только ради какой-то побрякушки… — глухо подвела я итог, понимая, что слезы затуманивают взгляд. Мою и не только жизнь положили на алтарь гребанной побрякушки!!!
Ощущая, как грудь раздувается от новой порции ярости и гнева, тяжело задышала и до дрожи в пальцах сжала ткань покрывала, слушая, как затрещал материал. Столько всего пройти, пережить, выстрадать и узнать, что на все это тебя подписали ради очередной драгоценности, насколько бы дорогой она ни была!
— Я так понимаю, ты созрела для последнего вопроса? — вырвал меня хриплый голос из пучины праведного гнева и подступающей истерики.
Подняла глаза, выпустила дрожащий выдох сквозь сжатые до боли зубы, а после резко втянула воздух через нос и выпрямилась, возвращая себе хладнокровие. И плевать, что рот продолжал кривиться и дрожать в судороге от гнева.