–Ты такая счастливая!
И наглая, – добавляю про себя, сама как загипнотизированная смотрю в серые глаза женщины.
И понимаю, что не узнавала ее совсем.
– Ты должна знать, мы с твоим отцом теперь вместе. У нас роман.
– Да-а. Я рада, – сумбурно соглашаюсь, не понимая, как на это реагировать.
Вот так! Двадцать лет Аврора была просто Авророй, нашей помощницей, а сегодня вдруг признается в служебном романе с боссом.
Неожиданно.
– Ясно-понятно, – обиженно шепчет блондинка.
– Ты не поняла, я просто немного удивлена.
– Вита, – кричат меня из дома.
Прохожу мимо праздничного шатра с шашлыками. На улице второе декабря. Кому в голову пришла эта неидеальная идея?
Заныриваю в дом, где у порога меня встречает сестра.
– Как тебе наша мачеха? – смеется Полинка, глядя мне прямо в глаза.
–Удивлена.
Играем с сестрой в гляделки.
– Ты меня простила? – шепчу растерянно.
– У меня есть выбор? Ты моя близняшка. Вторая половинка. Ну или третья, после Петрова.
Я прижимаю к себе сестру крепко-крепко. Будто боюсь, что она сейчас убежит.
– Не хнычь. Пойдем. Сюрприз покажу, – тянет за руку.
Проходим мимо праздничных столов, проталкиваемся между гостями, поднимаемся на второй этаж небольшой дачи.
Входим в маленькую светлую комнату. Здесь пахнет духами и косметикой.
На кровати лежат два одинаковых платья и две карнавальные маски.
Алый – наш любимый цвет.
– Розыгрыш? – ахаю я.
– Почему нет?
– Полечка, я больше не хочу… – шепчу с грустью в голосе.
– Боишься, что твои мужики тебя не узнают?
Берет на слабо. Нервно сглатываю, соглашаюсь на игру.
Одинаково зачесываем низкие хвосты, надеваем платья и маски.
– Ну, сестренка, посмотрим, чей мужчина знает свою жену лучше.
Медленно спускаемся по лестнице.
Гости замирают в едином ахе.
Врастаем в пол в общей гостиной. Молчим, чтобы ни одной ноткой не выдать себя.
– Ну, Андреевы! Снова за своё, – грохочет гневно Клим.
Нервно сглатываю. Что если он меня не узнает.
Первым находится Петров, подходит. Рассматривает, ощупывает нежно каждую.
Кошусь на Клима, у него аж желваки ходят от ревности.
– Блин, да у них даже глаза сегодня одинаковые, карие с золотыми искорками.
– Сдаёшься? – ухмыляется мой.
– Не-а, – касается кончиком носа головы Польки, вдыхает: – апельсиновый шампунь, значит, моя. – Крепко обнимает будущую жену.
Клим склоняется над моей головой, вдыхает жадно:
– Ромашка.. Моя.
– Папа, – Ванька хватает отца за руку, – а еще наша мама пахнет кокосом.
Мама?
Ваня назвал меня впервые мамой.
Мне всего двадцать один, но я ни за что на свете не откажусь стать его мамой.
А еще у меня есть для моих мужчин сюрприз… я дотрагиваюсь пальцами до живота, интересно это девочка или мальчик.