Похоже на перекрестную стрельбу. Твою ж…!
Не выдерживаю, провожу пальцем будто случайно по овалу её лица.
Миллион электрических частиц пронизывает мгновенно.
Злюсь на себя.
Беру её пальцами за подбородок.
Борюсь с неуёмным желанием притянуть к себе, жадно впиться в её алые пухлые губы.
Что за…
Нет, Красава! Ты так не поступишь.
Ты опер с десятилетним стажем, многое повидал.
И не поведешься на флюиды и запахи, исходящие от этой бестии!
Безумно притягивающие к себе. Очаровывающие и крышесносящие.
Андреева всегда казалась мне тихой скромной и послушной. А оказалась своенравной дерзкой и упрямой.
Открытие меня обескураживает. Но ничего. Не таких ломали…
Беру себя в руки.
– Андреева, что ты творишь? – рявкаю я…
Щёки её заливаются краской от возмущения.
Плевать!
– Устроила тут детский приют!
– Ничего я не устраивала! – нагло мотает головой. – Ты же сам сказал, что будешь отсутствовать.
– Это не дает тебе право притаскивать в участок кого попа… ребенка, – зло цежу я.
– А у меня выбора не было! Ваню оставить было негде, школа на карантине, – парирует Андреева. – Куда прикажешь мне его девать? – её глаза сверкают так, будто это не она, а я нарушаю устав.
Наглая!
– Взрослый пацан. Я в его годы…
– Меня не волнует твоя биография, – равнодушно обрывает.
Меня сносит волна бешенства.
– Ты, Андреева, часом не попутала берега? – раздражённо бросаю я.
– Простите, товарищ майор, – выдавливает так, словно одолжение делает.
Я что-то пропустил?
Когда это она стала такой стервозной?
Она что, так включилась от того, что я не отпустил её в отпуск?..
Да я и сам уже лет пять как там не был! И ничего, жив и здоров.
А таких, как Андреева, надо воспитывать и перевоспитывать.
Чтобы отдавали себе отчёт, где служат!
А не просто тут… красивыми глазками стреляли и детский сад устраивали.
– Андреева! Даю увольнительную… за субботний день. Пристрой своего малого. И чтобы я больше не видел подобного на службе. Понятно?
– Да, – мямлет, глядя в пол.
Такое ощущение, что пальцы крестиками держит.
Это её благодарность, как я понимаю!
– Я спрашиваю, понятно? – грозно рыкаю.
– Так точно, понятно, – скалит зубы.
Вот бестия! На мою голову.
– Разрешите идти, товарищ майор? – вызывающе произносит она.
– Иди… уже отсюда, наконец, Андреева! – выдыхаю.
***
Полина ушла давно.
Но в кабинете остался шлейф тонких ароматов её духов.
Нет, не так.
Всё насквозь пропиталось этим сногсшибающим флёром.
Откидываюсь в кресле, прикрываю глаза, втягиваю ноздрями воздух.
Тонкий сладостный дурманящий запах впитывается в кровь. Разносится адреналином по венам.
Чёрт, будоражит – то как!