Тогда даже представить страшно! Загремит вся Европа, весь мир!
Игорь задумчиво перебирал пальцы свох рук, закованных в серебристые наручники.
Судья снова постучал молоточком, а потом передал права голоса обвинению. Прокурора назначили из военного министерства. Это был низковатый плешивый мужчина с квадратной головой. За спиной у него стоял человек повыше и потоньше в форме комиссара. Он сверкал в Игоря молниями из глаз.
Юноша узнал в нём того самого мужчину, который хотел его в своё время взять под арест, да не вышло.
Прокурор прокашлялся и заговорил:
— После тщательного расследования всех имеющихся фактов данного дела… — грохотал он. — Следствие выявило великое множество доказательств, подтверждающих вину обвиняемого. Все улики были разделены на три равные порции, который будут, каждый день по одной, предоставляться присяжным на смотр и рассуждение, дабы они выявили пригодность той или…
— Почему так медленно? — раздался бойкий женский голос. Прокурор, да и все остальные, посмотрели на Григорию Савелову. Девушка сложила руки на груди и казалась недовольной:
— Почему по одной в день? — она спросила.
Люди зашептались. И действительно, всё это казалось довольно странным и надуманным.
— Я согласен, — вдруг заговорил Павел Романов, с улыбкой. — Следствие уже завершилось, я правильно понимаю? В таком случае мы могли бы услышать все найденные улики сразу и сразу же их все обсудить, — кивнул мужчина и посмотрел на Григорию. Девушка, несмотря на поддержку, не удостоила его даже взглядом.
— Кхм, — прокашлялся прокурор, а затем проговорил таким тоном, что сразу было понятно, что его мнения в этом де не имело веса совершенно, что был такой-то приказал, что пришёл он сверху, и если куда и спрашивать, что и зачем, то вон туда только, наверх:
— В связи с особенностями дела… Следствие выбрало наиболее подходящий к нему подход.
Люди замолчали.
Григория прищурилась.
Прокурор выдохнул и снова заговорил:
— Первой же нашей неопровержимой и вещественной уликой являются… — говорил мужчина голосом гремящим и в то же время таким монотонным, как будто всё это он считывал с бумажки:
— …Являются вещественные доказательства вины преступника! — На последнем слове он громыхнул с такой силой, что огромные окна помещения задрожали в своих рамках:
— Слово передаётся главному комиссару следственной комиссии Матвею Г. К.… — заявил прокурор. Матвей Г. К. вышел вперёд. Мужчина выглядел чрезвычайно довольным своим положением. Он тут же бросил на Игоря язвительный взгляд. Затем Матвей Г. взял бумажку и стал с неё зачитывать, но даже во время чтения он всё время поглядывал на юношу, как будто желая увидеть, как тот отреагирует на слова… Как лицо его исполнится отчаянием от осознания всей безвыходности положения, в котором он оказался.