– Накажут, виновных обязательно накажут.
– Никто не виноват. Дорога была скользкая…
– Убийцу доктора найдут.
Она с трудом открыла застланные слезами глаза. Белки налиты кровью. Я до боли прикусил губу.
– Это не важно.
– Нет, нет, – залепетал я – меня вот из дома сегодня выпустили, убийцу, значит, нашли…
– Это не важно. Я, наверное, посплю.
Лада повернула голову на бок и спрятала половину лица в подушке. Молчала. Я наклонился над ней и зашептал тихо-тихо:
– Я все знаю про доктора Лада, мне жена его все рассказала. Она сказала, что я нормальный, она…
– Да посадили ее уже – глухо в подушку сказала Лада.
– Кого? Алену Игоревну?
Лада не ответила. Я выпрямился на стуле.
– Арестовали? – Здесь «а» далась мне с трудом, получилась долгая, хриплая.
– Нужно же кого-то, – так же глухо ответила Лада.
– Она его ненавидела.
–Угу. Я спать буду, – будто из последних сил сказала Лада.
Я молча сидел у ее кровати, она лежала с закрытыми глазами.
Я смотрел, как мой палец медленно выводит круги на моем колене. И так же медленно и тихо я сказал ей:
– Она его ненавидела.
Я приоткрыл ей тайну, поделился тем, что понял однажды, тем, что теперь знал наверняка. Это – сложное знание, я добыл его с таким трудом, с такими потерями, ради него умерли, когда то трое. Я подарил его Ладе, пусть знает, что он ненависти умирают.
– Не она одна – еще тише моего, не открывая глаз, ответила она.
Мой палец замер на очередном круге, я долго выжидающе смотрел на Ладу.
– Ее арестовали – и опять эта «а»…
– Деньги решают все.
Последние Ладины слова слились со скрипом открывающейся двери. Мама пришла.
Еще какое-то время, я будто завороженный смотрел на Ладу. Мама снова поправила ей подушку, она рассказывала, что встретила в коридоре Ладиного лечащего врача, он сказал, что последние анализы у нее хорошие, и еще что-то, еще что-то…
Глава 7
Идти далековато, но не ехать жена автобусе, я давно уже на них не ездил, наверное, со школы. Обледенелый снег под ногами похрустывал, солнце – бледный круг. Что это вообще за солнце такое, если на него можно смотреть, не щуря глаз?
Я старался идти двориками, но иногда казалось вот-вот и заблужусь, выходил к дороге, а там суета: машины сигналят, выстроились друг за другом в ряд, люди с сумками, с пакетами, торопятся, задевают друг друга плечами – извините; нет, вы меня извините; смотри куда идешь… Чтобы не извиняться я осторожничал, пробирался боком, приостанавливался. А в пустых дворах бежал мимо одиноких качелей, безразличных квадратных глаз многоэтажек, спотыкался, но не падал.
Перед серым, строгим зданием даже не остановился, не дал себе отдышаться, вбежал.