Вася сильно прижимает меня к себе, гладит по голове, я и через шапку это чувствую, говорит, что все будет хорошо, чтобы я дышала глубже, что его Яном зовут.
Через реку лежал мост. Деревянный, трухлявый. Меня будто на расстрел ввели – впереди эм… Ян, позади, как оказалось, Славик. Но думаю, они это не нарочно, думаю, не было у них таких ассоциаций.
Минули мост. Попали в чужое царство. Тенистое, сырое. Деревья великаны, горбя спины, рассматривали нас. Сплетаясь ветвями, закрывали небо. Под ногами ковер из листьев – такой вязкий и мягкий, что ноги тонут. И не видно ни травинки, ни кусточка… Конечно, думаю, пробейся через такую толщу, да выживи в таком мраке.
Там снаружи, где есть дороги и видно солнце, наверное, уже совсем рассвело.
А здесь, словно в сказке или параллельной вселенной. Все живет по своим законам. И время здесь тоже свое.
Будто проглотил нас кто, думаю брезгливо. Все кругом мягкое, податливое. Кора у деревьев отсыревшая, склизкая. Что-то все время скрепит, стучит, постанывает.
– Далеко еще?
Ян остановился и демонстративно втянул носом воздух. Я сделала то же самое. И мы продолжили путь.
Что я должна унюхать-то? Смотрю на Страшилу-Славика и понимаю, что и он в воздухе, пропитанном запахом разлагающейся древесины, различает, нечто, что сигнализирует о нашем приближении к Селу. Он блаженно улыбается. Точно, суицидник – промелькнула мысль.
И только через пятнадцать минут пути, почуяла запах гари.
Костры?
И вот уже представляю себе палатки, вокруг сидят люди в военной форме, тянут озябшие руки к огню. Рядом валяются закопчённые котелки, чайники, пустые консервные банки, бегают собаки, как и принято, немецкие овчарки…
– Слышишь?
Хватаю Славика за руку.
Славик остановился, удивленно смотрит на меня.
– Собаки! – шепчу в ужасе.
Он кивает. Вышло у него это мягко, даже, я бы сказала, умиротворённо.
Он продолжил идти вперед, взрыхляя своими огромными ботинками прелую листву. Я по-прежнему держала его за руку.
Лай собак, который еще совсем недавно был еле различим, становится все отчетливей. И я добавила новых деталей к картине – высоченный сетчатый забор за спинами солдат, по верху которого проходят линии колючей проволоки. Под напряжением! – делаю последний штрих.
И вот стали заметны просветы меж деревьев. Взор выхватывал кусочки солнечного мира. Я отпустила руку Славика, и пошла позади. Внезапная боль.
Я слышала свое удивлённое аханье, всхлипы. Они были так чужды этому сумрачному пространству, так одиноки в отсутствии шороха шагов.
Долго стояла, закрыв лицо руками. По опыту знала, что боль утихнет, или, по крайней мере, станет привычной. Так и случилось. Ощупала лицо. На лбу и правой щеке выпуклые полосы.