Черенок свечки я зажал зубами, в то время, пока руки были заняты добычей огня. С пятой попытки я смог зажечь свечу и разжать напряженные челюсти. Установив находку в массивный канделябр, я почувствовал, как сильно содрогается мое тело: ноги подкашиваются, кисти дрожат, а по спине, будто бы стая гоняющихся друг за другом мышей, разливалась парализующая слабость. Дрожащими руками я аккуратно поднес канделябр к преградившему мой путь объекту, и стоило мне это сделать, как всеобъемлющий ужас заставил попятиться назад.
Я уткнулся в гробницу. Нет, правильнее было сказать, что каменная громадина представляла собой массивный саркофаг. Вымощенное благородным камнем ложе было обрамлено тяжелой крышкой, которая по моим прикидкам весила не меньше двухсот пятидесяти фунтов. Мой внутренний голос с тревогой сообщал мне, что мне не следовало открывать эту дверь.
Дверь…
Пребывая в шоковом состоянии, я пытался вдуматься в смысл происходящего или хотя бы обналичить его. У меня было два предположения: либо я действительно сошел с ума, либо судьба повергла мою жизнь таким подлым образом, что я взаправду оказался в древней, заплесневелой гробнице. Я не мог детально осмотреть это помещение, потому что слабого мерцания свечки не хватало даже на то, чтобы увидеть, что находится в полуметре от меня.
Я видел только это массивное каменное ложе.
И прогнивший под ним пол, покрывшийся слоем вековой плесени и пыли.
Разглядывая поверхность саркофага, я снова и снова открывал для себя что-то новое: нацарапанные руны, богомерзкая ведовская символика, латинские тексты. Вся эта дьявольщина оказывала на меня гипнотическое воздействие, я был зачарован, утянут в другой мир… Притягательные магические чары ослабели, когда крышка гробницы начала издавать резонирующие звуки и сотрясаться так, будто в саркофаге существовал отдельный мир, который прямо сейчас переживал маленькое землетрясение. И очевидным представал тот факт, что внутри этой каменной темницы кто-то был. И этот кто-то или что-то испытывало нестерпимое желание выбраться наружу.
От тряски вековой громадины пыль разлеталась во все стороны, из-за чего воздух в комнате стал еще более спертым и мутным. Не ожидая, что при первом же толчке пыльные коросты полетят в мою сторону, я толком и не успел прикрыть лицо. Пропустив через свои легкие тысячелетнюю пыль, я в этот же миг согнулся пополам и зашелся в надрывном, удушающем кашле.
Пребывая в состоянии ужасной растерянности, я не сразу сообразил, что мне давно пора убираться отсюда. Хотя внутренний голос твердил мне об этом с самого начала, ко мне до сих пор не приходило осознание, что вся эта ужасная пытка происходит в действительности. Я был словно в тумане.