– Да? – не знаю, чему я удивлен больше: тому, что эта женщина вдруг решила посплетничать со мной, как с лучшей подружкой, или тому, что у Дианы сложный характер. Впрочем, если верить ее брату, так и есть.
under_the_mask: да и кто бы смог кататься с ней в паре? она невыносима.
Теперь, когда я знаю о его смерти, воспоминания о нашем общении приносят лишь ноющую боль. Вот и сейчас тело замирает, в очередной раз скованное осознанием потери, о которой я так долго ничего не знал.
– Да, непросто, – в знак подтверждения своих слов Майя дважды кивает. – Но этим она мне и нравится.
Похоже, что и мне тоже. Но вслух я говорю совсем другое.
– Холодно становится.
– Пошли внутрь, согреешься.
Не уверен, что готов к этому, но не могу же я весь день стоять на морозе под дверью этого большого кирпичного дома.
Майя шустро взлетает по небольшой лестнице и распахивает дверь. Меня тут же обдает теплым воздухом, пропитанным запахом сладкой выпечки. Войдя в дом, мы сразу натыкаемся на Федю: он сидит на стуле и общается с кем-то по телефону. Мне удается расслышать только несколько фраз, а потом Майя уводит меня вглубь жилья.
– Я приду один. Ну и что? Мы все наверстаем, не переживайте. – Поймав мой любопытный взгляд, он мгновенно отворачивается.
Меня приводят в небольшую комнатку, где уместились только тумба с лампой и стоящее напротив окна кресло с подставкой для ног. Я сразу узнаю сидящую в нем ко мне спиной Диану. Мы виделись лишь раз, но этого хватило, чтобы навсегда запечатлеть в памяти ее образ. Оставив нас ненадолго, Майя возвращается с двумя костылями в руках. Она ставит их рядом с креслом и поворачивается так, чтобы видеть нас обоих.
– Поболтайте немного и приходите есть розочки с корицей.
– Обязательно, – обещает ей Диана. Я же ограничиваюсь безмолвным кивком.
Я и забыл, как звучит ее голос, что совсем не удивительно, ведь в день нашей встречи мое внимание целиком и полностью было сосредоточено на ее глазах. Словно и на льду, и в жизни, она выражала ими все, что не могла сказать вслух. Я запомнил не только их зеленый цвет, но и количество сокрытых в них эмоций. Пересматривая сделанные на чемпионате фотографии, я всегда обращал внимание на ее постоянно меняющийся взгляд.
– Прости, тут негде присесть. – Диана осторожно разворачивается в кресле, и я сразу жалею, что не подошел ближе, чтобы помочь. – Как доехал?
Я замираю, увидев погребенную под гипсом ногу.
– Ты ничего себе не ломал? – спрашивает она, так и не дождавшись моего ответа.
– Только если жизнь, – отшучиваюсь я, придя в себя. – Доехал хорошо, спасибо.