Я медленно обернулся, машинально скрестив руки на груди, словно бы готовясь отразить любой удар. Теперь-то я не собирался выслушивать его омерзительные оскорбления. Достаточно! И без того за последние дни узнал о себе столько нового, чего никогда не предполагал услышать от близкого мне человека.
– Блин, прости, братишка, – Серега стиснул зубы так крепко, что на скулах заходили желваки. – Я повел себя как конченый придурок. За запись прости, и что довел тебя…не понимаю, что на меня нашло вообще.
– Да это твое обычное поведение, ничего странного, – холодно произнес я, мельком поглядывая на дверь клуба. Надеюсь, персоналу хватит ума не подслушивать наш разговор. Только сплетен о моей ориентации еще и работе не хватало.
– Окей, согласен. Но дай хотя бы все прояснить, – друг смотрел на меня с такой мольбой во взгляде, что сердце невольно сжалось. Ну и почему я такой слабохарактерный? Нехотя кивнул, позволяя ему высказаться. – Я не против того, что ты с Алмазом. Не делай такую рожу, Федук! Я серьезно. Если тебе хорошо с ним, то это круто.
Я скептически приподнял брови, впервые на своей памяти видя друга таким растерянным и несколько смущенным, что ли. Словно он даже под страхом расстрела не произнес бы то, что собирался сказать. Но на кону наша дружба, и ему это прекрасно известно.
– Я просто…да не знаю. Ты же хотел кинуть нас. Меня.
– Да кто тебе вообще это сказал? – слишком резко выпалил я, сдерживая ругательства. – Потому что я не познакомил вас сразу? Поэтому? Я знал, Серег, что ты обязательно выкинешь какую-нибудь фигню. Начнешь придираться к Алмазу, высмеивать его из-за бедности. А я не хотел метаться между вами, да и не смог бы защитить его, а тебя послать. Хотя стоило бы.
– Я виноват, – Серега примирительно выставил перед собой ладони, признавая поражение. С каждой минутой ему все труднее давались извинения. – Хреново поступил, признаю. И очень испугался, когда отец сказал, что ты потерял сознание. Из-за меня…
– Ну, так-то это было скорее из-за голодания и недосыпа, но не суть.
– Допустим, – он пожевал нижнюю губу, глядя куда-то в пустоту.
Я вдруг осознал, что уже давно не видел Серегу настолько серьезным и главное – трезвым. Это подтверждает тот факт, что друг приехал на машине, о существовании которой за последние месяцы и думать забыл.
– Я бы не простил себе, если бы с тобой что-то случилось, понимаешь? Не простил бы… – Серега поднял на меня глаза, и в его темных зрачках я разглядел неподдельную панику.
Точно так же мы смотрели друг на друга в тот страшный день, который навсегда изменил наши жизни. Тогда мы поняли, что потеряли не просто близкого друга, мы потеряли самих себя. В случившемся с Лешкой была частично и наша вина. Мы не уследили, не остановили его, не вынудили взять себя в руки. И будто в наказание нам пришлось наблюдать за тем, как мучительно быстро ускользает из него жизнь.