Я отдаю ЮЖун все оставшиеся у меня деньги — ей пригодится, а я, оказавшись дома, запущу лапу в кошелёк господина Сян. Чтоб я в богатой резиденции не раздобыла денег? Ха!
Остаток дня, вечер и половину ночи я посвящаю алхимии. Я собираюсь не только поразить господина Лю МоРо в очередной раз, но и, наконец, исцелить руки. К чёрным пятнам обморожения добавился ожог на обе ладони, и он по-настоящему мучителен.
Я составляю заказ, именно через клан Лю проще всего приобрести нужное мне сырьё. Перечень длинный, на пару дестяков строк. Я остерегаюсь ограничиваться лишь нужными мне травами. Помимо пилюли омоложения, я остро нуждаюсь в пилюле, которая восстановит мои каналы и ядро. Одна такая пилюля заменит сотню поглощённых снежных лотосов.
Если Лю только заподозрят меня в слабости… Они хищники, которые умеют рвать добычу, и я им на один зуб.
С полуночи до утра я занимаюсь с А-Жун и Вей-эром.
Сон я заменяю четырьмя благовонными палочками глубокой медитации, ци смывает усталость. Вынырнув из транса, я приятно потягиваюсь, выполняю несколько лёгких упражнений.
Я предвкушаю…
Время грандиозного спектакля.
— А-Жун, тебя что-то беспокоит.
— Учитель…
— Смелее, — хмыкаю я, закалывая волосы шпилькой. ЮЖун не подвела. Нашла чуть заострённую нефритовую палочку из-за трещины ставшую чуть ли не мусором, но мне сгодится. Спрячу изъян под волосами.
Ученица загибает пальцы:
— Клан Цзи не позволит Дому Огня жить мирно, они придут мстить. Другие пожиратели считают наших сирот своей добычей. Но вы… уходите в семью Сян.
— Именно поэтому я приказала всем перебраться ближе к столице и затеряться. Врагам потребуется некоторое время на поиск, я как раз улажу свои дела, — задерживаться в резиденции Сян я не планирую.
В небесно-голубом с холодным отливом, который могут дать лишь некоторые сорта шёлка, я похожа на заклинательницу, спустившуюся со снежного пика. Почти правда… Я смотрю на себя в зеркало, и мне мерещится неуловимое, но при этом явственной сходство с моим прежнем обликом, чего быть, конечно, не может.
Незадолго до полудня я отправляюсь в одно из самых отвратных мест столицы. Притоны и весенние дома по-своему честны — обитель порока и похоти не скрывает своей грязной сути. “Сад добродетели” под кристальной чистотой, которой позавидует бриллиант из дворцовой сокровищницы, укрывает алчность, зависть, лицемерие.
Глава 22
К воротам храмового парка ведёт утопающая в цветах аллея. Редкие нищие мирно ждут щедрого подаяния, их лохмотья больше живописно-показушные, чем настоящие. Нищие чисты до скрипа кожи, прибраны, среди них не увидишь ни калек, ни съеденных язвами больных, ни матерей с кричащими младенцами, ни стариков — тех, кто нуждался бы в настоящей помощи к “Саду добродетели” не подпускают на десяток кварталов.