— Теперь это твоя хозяйка, понятно? Её надо слушаться беспрекословно, а ещё надо слушаться всех, кто живёт в доме. Ну… Я тебе там объясню.
— Это моя? Моя собака?
Оля пыталась увернуться от мокрого языка, но потом просто рассмеялась и попросила:
— Перестань! — и мне: — Можно, я назову её Силки?
— Силки? Шёлковая? — фыркнула я. — Ради бога. Силки! На землю!
Щенок послушно соскочил на траву и тявкнул:
— Она мне нравится!
— Вот и славно, — заключила я. — Всё, поехали обратно. Лютик, назначаю тебя шефом над сворой. Веди их домой.
— Я почему-то совсем не удивлена тому факту, что ты разговариваешь с собаками, — задумчиво сказала Оля. — Но ты должна мне объяснить.
Объяснять я ей ничего не собиралась. Просто загадочно усмехнулась и взялась за ручки коляски:
— Поехали-ка, ты наверняка устала.
— Нет! — запротестовала Оля. — Покатай меня ещё, я хочу всё запомнить!
— Покатаешься ещё, нельзя все впечатления в один день принимать, — фыркнула я. — На завтра ничего не останется.
— Останется, — как-то кровожадненько пообещала Оля, но я была неумолима и покатила коляску по направлению к деревне. Силки, Лютик и веселая ватага их братьев и сестёр весело скакали вокруг нас. А мне показалось, что надо поспешить. Вдруг там уже Илья Андреевич МЧС с милиционерами вызвал?
В деревне щенки, кроме Силки, сразу побежали во двор дома, где курилась дымка костра. Я глянула, остановившись перед раскрытыми воротами: за неимением печи мои прекрасные бабы развели огонь в углу двора и готовили в чугунке какое-то вкусное варево. Из чего — одна Мокошь знает. Но не растерялись, умнички!
Я помахала рукой, и Забава приметила, поспешила к нам с Олей. Та тихо сказала:
— Это твоя знакомая?
— Это моя золовка, — усмехнулась я. — Забава, что варите?
— Похлёбку из пшена. Буран курочку принёс, вот и пируем!
— Курочку? Он что, поймал курицу?!
Мне поплохело.
Только этого ещё не хватало!
— Буран! — кликнула я грозно. А потом сказала Забаве: — Нельзя кур! Они чьи-то! Нас обвинят в воровстве!
Силки заволновалась и вдруг прыгнула на колени к Оле, свернулась клубочком, тявкнула:
— Отец сердит!
Буран появился и правда не в духе, ворча:
— Чего надо, чего вам всем от меня надо?
— Буран, нельзя хватать кур на улице! Теперь мне придётся найти хозяев той, что варится в котелке, и заплатить им!
— Не ори, — ответил пёс мрачно. — Откуда мне знать? Все голодные, а так перепадёт косточек…
— А ты не ворчи. Будет еда, заплатят мне, заплатят нашим мужчинам… Всё, иди охоться в лес.
— Злая ты, — сказал Буран и убежал во двор. Я только глаза закатила. Я злая! Нет, ну совсем обнаглел парень!