– Да что все-то? – Вспылила я, наконец сняв с себя Амариллис и жестко усадив ее за стол.
Валериана набрала в легкие воздух, чтобы тоже не заплакать и выдохнула:
– То, что ты собираешься выкупить нас у мадам и даже оставишь нам приданное, чтобы мы могли выйти замуж.
Вот так номер! Вот так хитрюга Кардамон! Распаляясь от гнева на расчетливую хозяйку борделя я отправилась наливать чай, а у самой теперь ложка с травами в заварник не попадала. Я плюнула, выругалась и насыпала прямо так, из банки. Все равно просыпала половину.
Остановилась и выдохнула. Во-первых, кто бы мог подумать, что моим сестричкам так не нравится то, чем они занимаются. Во-вторых решила, что данная мысль достойна озвучания.
– Кто бы мог подумать, что вам так не нравится ваше занятие!
Мои сестры переглянулись и посмотрели на меня, как на сумасшедшую.
– Так что же здесь может нравиться? – Вытирая слезы и сопли о мой фартук, лежавший в этот момент на столе, осведомилась Амариллис. – Это по началу думаешь о красивых нарядах, вкусных яствах, внимании мужчин и вообще праздной жизни, мол, опять же образование хорошее. А потом сталкиваешься с настоящей правдой! Ну вот и зачем мне эти мои шесть языков, если гостей интересует только один! И куда я его только не засовывала за свою короткую жизнь. Вот, у нашего короля Жоржетта, например, очень специфическое представление о прелюдиях. Он любит, чтобы ему вылизывали его маленькую сморщенную дырочку и, желательно, проникая туда языком. Я, вероятно, единственный человек в стране, который может честно сказать себе и окружающим, что лижет жопу королю. Мало кто в наше время может в таком признаться.
– Да-да, – подхватила ее исповедь Валериана, – А меня вообще все время выбирают для себя какие-то извращенцы, уж не знаю, чем я им так нравлюсь. Есть у меня один постоянный гость, мне все время хочется провалиться сквозь землю, когда он приходит – Балазар Анрай, одержимый. Ты бы видела во что он превращается, когда его охватывает желание! У этого… – Она аж потерялась в поисках подходящего эпитета, – существа не один, а два мужских органа. Причем, чтобы удовлетвориться, ему нужно использовать их одновременно. По обыкновению он любит брать меня с двух сторон, входя одним своим фаллосом в мое лоно, а другим промеж ягодиц и ему непременно хочется, чтобы я достигала удовольствия вместе с ним. Только ему даже нравится, когда так не выходит, потому что он делает это со мной снова и снова, пока не добьется нужного результата.
Я поникла… да… а я ведь никогда и не задумывалась о том, что приходилось терпеть моим красивым сестрам. Какая же я была замкнутая на себе эгоистка.