– Пойдём скорее к раковине, – Аня взяла меня под руку.
– Я сама, Ань, – от боли я давилась слезами, – забери вещи пока, там у меня крем был, надо бы ожог намазать, не хочу к медсестре идти.
Сжигаемая болью и стыдом позора перед полной столовой, я побежала к выходу, даже не сразу заметила, что столкнулась в дверях с Шевцовым. Точнее, влетела ему в грудь, а потом просто оттолкнула с пути. Хотя, не знаю, как это у меня вышло. Гору-то не просто сдвинуть. Но, видимо, он тоже опешил, не ожидал от меня такого. Да и плевать сейчас.
В туалете я расстегнула блузку и посмотрела на кожу. Часть груди сильно покраснела и пекла, белый бюстгальтер и блуза были безнадёжно испорчены.
– Чёртова сучка, – я выругалась, хотя почти никогда себе такого не позволяла.
Дверь скрипнула. Наконец-то Аня пришла.
– Нужно отстирать блузку, – сказала я не глядя и открыла кран.
– Ожог сильный? Покажи.
Голос был отнюдь не Анин, и я испуганно прижала мокрую блузку к груди.
Передо мной стоял Шевцов.
– Это женский туалет, – мой голос прозвучал хрипло и испуганно.
– Похер.
Он подошёл ближе.
– Дай посмотреть.
– Уйди, Лёша. Уйди отсюда! – почти прокричала я. Нервы и так были на пределе.
Я стояла почти голая, прикрывая скомканной тканью грудь. Теперь мне не только больно, но ещё и стыдно, что Алексей увидел меня в таком виде.
– Тебе к врачу надо, бестолочь, – зло бросил сводный брат.
В туалет, наконец, ворвалась Аня. Звонок уже прозвенел, и на этом этаже больше никому не понадобилось в уборную.
– Шевцов! – вскрикивает она. – Совсем охренел! А ну вали отсюда.
Лекс окатил меня недовольным взглядом, сжав губы в узкую линию, но всё же отступил. Возле выхода он сдёрнул с плеч свой форменный пиджак и протянул его Степановой, ошалело смотрящей на него.
– Одень её и отведи к врачу, а потом пусть спускается к машине.
– Что это было? – прошептала Аня, а мне бы и самой понять не помешало.
– Не знаю, – выдохнула обессиленно, опираясь на края раковины дрожащими руками.
Сердце ухало в груди, в осколки разбивая рёбра. Действительно, что это было? Забота? Три ха-ха. Желание прикрыть задницу нашкодившей подружке?
– Давай, переодевайся, – отмерла Степанова, – и пошли к медсестре.
– Не хочу я к медсестре. Ничего там такого страшного. В сумочке есть «Пантенол», им и намажу. Бросила, когда губа на морозе треснула.
Аня протянула мне пиджак Лекса, а я замерла в нерешительности. Потом, опомнившись, стащила мокрый, и уже успевший стать холодным, бюстгальтер, и всунула руки в пиджак Шевцова. Он широкий и длинный для меня, так что хватило хорошенько запахнуться до самого подбородка.