Ты скромно улыбнулся, отведя глаза.
– Со своими кривыми ногами? – нагло сказал ты. – Очень сомневаюсь.
Аккуратно подняв меня за талию, ты встал подле меня, продолжая придерживать свои ладони на моей талии, а глазами изучать мое лицо. Ты не хотел отходить, видимо, а я и не была против такого действа.
Остановилось всё лишь тогда, когда к нам подбежала Уля, радостно нахваливая танец и протягивая тебе обратно твой телефон.
– Великолепно, – пищала она, когда ты, отстранив руки от меня забирал у нее мобильный.
– Хорошо, – скромно ответил ты, мгновенно убрав с лица улыбку, и тут же пошел к портфелю, чтобы покинуть зал.
Все это время я провожала тебя взглядом.
Когда из зала постепенно начали уходить люди и оставались лишь парочку наших одноклассников, моя подружка подобралась ко мне поближе и заговорила, мне кажется, впервые в жизни серьезно.
– Что такого произошло с Германом? – спросила она.
– Мне бы знать, – спокойно ответила я, складывая сменную обувь в портфель.
На тот момент еще ничего не было известно и, чтобы ты просто знал, рассказала мне Мила ровно тогда, когда твое очередное обзывательство вызвало во мне такую волну негодования, что я почти ворвалась в квартиру к твоей бывшей девушке, требуя объяснений. Это было за неделю до последнего звонка.
Вы вынашивали эту тайну ровно девять месяцев.
– Слушай, я не знаю почему, по какой причине и как так сложилось, что вы теперь общаетесь настолько…, – в попытках подобрать нужное слово, она начала жестикулировать, но, так и не сумев его подобрать, решила показать его руками, как комок грязи. – Что в один момент он срет тебя и всё, что в тебе есть, а потом смотрит так, как будто всё то, что обосрал, готов расцеловать, но одно я знаю точно.
– Что же?
Та улыбнулась и, одарив меня своим сумасшедшим взглядом, шепотом рассказала мне то, что узрела в телефоне, который я не зрела уже долгие месяцы.
– На обоях тебя уже нет, но ты есть в галерее. И тебя там очень много. Альбом mine Aryasha насчитывает 13 тысяч файлов, и мне даже спрашивать не хочется, чего там так много.
Все мои факи, маты, танцы, селфи, шутки и споры.
Тринадцать тысяч казалось мне маленьким числом.
– Я не думала, что он сохранил альбом…
– Значит ты знала, что он есть, – тут же радостно поняла Уля. – Тогда почему ты все еще не веришь, что он в тебя влюблен?
– Потому что влюбленные не делают того, что делают Герман сейчас, – спокойно ответила я.
– Они делают всё то, что Герман делал раньше.
И да, я все еще не поняла, что я тебе нравлюсь.
Все еще нет.
Зато я страдала от боли, что ты приносил мне каждый день, разглядывала себе в зеркале, искала ответы в переписках. Делала много всего, считая какой-то неправильной себя.