– Баку – просто прекрасный город, – тихо ответила я, потом села за свое рабочее место, включила компьютер, и стала печатать: «Генеральному директору ООО «Эверест» от финансового аналитика Лазаревой Татьяны Николаевны…»
– Тань, ну расскажи подробнее! Мы как раз с женихом думаем, куда нам съездить в отпуск. Какие там цены?! Что можно посмотреть? А море Каспийское сильно гаденькое или ничего, сгодится для пляжного отдыха?
«Прошу вас расторгнуть трудовой договор № 89 от 03.04.2017 и уволить меня с занимаемой мной должности по собственному желанию».
– Тань?! – снова позвала коллега.
Ах, да, от меня ведь ждут ответа…
– Ирин, прости, мне срочно надо поговорить с Михаилом Евгеньевичем.
Распечатала заявление, поставила свою подпись и решительно встала из-за стола. Ручка, которой я писала, упала, громко стукнувшись о ламинат кабинета. Внутри опять что-то дрогнуло и глаза наполнились слезами.
– Тань, случилось чего?! Ты какая-то странная.
За последний день столько всего случилось, что я чувствую себя полностью дезориентированной девочкой, потерявшейся в этой запутанной гребаной сказке.
«– Сестренка, надеюсь, ты себе не папика нашла?! Это мерзко! Ты уверена, что он не женат?
– Нет, Таня, какой папик! Фу! Я нашла себе принца.
– Сестренка, пожалуйста, будь осторожной, иногда принцы вовсе не королевские, а всего лишь сукины сыны».
Теперь понятно, почему Юля тогда так странно хмыкнула. А я ведь как в воду глядела, только не догадалась примерить те слова на своего королевича. Зря. Мой принц оказался общим, подлецом, сукиным сыном, главным негодяем, а вовсе не главным героем этой дурацкой сказки.
– Мне нужно срочно поговорить с генеральным директором, – как заведенная повторила я, не ответив, проигнорировав вопрос коллеги, и вышла из кабинета.
***
– Доброе утро.
– Татьяна Николаевна, – радостно воскликнул Михаил Евгеньевич, – признаться, прямо с нетерпением ждал твоего возвращения. Больше не разрешу этому обормоту Шувалову похищать тебя так надолго.
От благодушной болтовни генерального директора болезненно сжалось сердце, а может, все потому, что я еще не научилась спокойно, без душевного трепета, слышать эту фамилию.
– Тут один очень интересный проект возник, мне срочно нужно, чтобы ты его просчитала, всесторонне изучила и дала свое авторитетное заключение.
Говорить я решительно не могла. «Тише, Танечка, не плачь». Держи в уздах свои чувства, слабосильная женщина. Не сказав кроме приветствия ни слова, подошла к столу Михаила Евгеньевича и положила на деревянную столешницу напечатанное чуть ранее заявление об увольнении. А сама присела, потому что ноги-кочерыжки, основательно подрезанные осколками ваз, грозили в любой момент подогнуться.