Михаил Евгеньевич быстро пробежал текст глазами, нахмурился. На минуту в комнате повисло молчание.
– Все-таки Шувалов переманил тебя к себе. Оно и понятно, раз дело к свадьбе идет. Хотя, если честно, я не ожидал, что ты уйдешь так быстро.
Из горла вырвался истеричный смешок. Интересно, кто еще в офисе знает о нашем предполагаемом бракосочетании?
– Нет, Михаил Евгеньевич, у вас устаревшая информация, никакой свадьбы не будет, и переходить в фирму Шувалова Александра Ивановича я не собираюсь.Но простите, работать в вашей компании тоже больше не с-смогу, – на последнем слове голос слегка дрогнул.
– Ешкин кот! – выругался руководитель фирмы «Эверест». – Таня, что произошло?! Совсем недавно, буквально вчера утром, Алекс звонил, весь такой радостный, на подъеме, просил тебе отгул в понедельник, хвалился, что сделал тебе предложение и ты его благодушно приняла.
Болтун! Чертов болтун и выпендрежник!
«Я-я боялась его потерять… Алекс сказал: «Не говори ничего Тане. Понимаешь, она идеальная кандидатура на роль моей жены: умная, взрослая, умеет себя держать, с подходящим образованием, преданная, непритязательная, с ней не стыдно показаться в обществе, кроме того, уверен, твоя старшая сестра сможет хорошо воспитать наших детей. А мама мне уже все уши прожужжала, что пришло время жениться во второй раз».
Поспешно прикрыла рот, потому что к горлу подступила тошнота, ведь мерзкие тараканы снова стали копошиться внутри моего тела. Облизала вдруг пересохшие губы.
– Н-неважно, Михаил Евгеньевич. Конечно, по Трудовому кодексу я д-должна отработать две недели с даты подачи заявления, но буду очень благодарна, если вы позволите уйти мне раньше этого срока. Что касается заключений по проектам, находящимся у меня в работе, и нового, который вы мне хотели поручить, я могу просчитать их дома.
Правда, не уверена, способна ли я буду считать в ближайшее время.
– Понятно… – кивнул головой Михаил Евгеньевич. – Таня, я не знаю, что у вас там произошло с Алексом, но давай не будем смешивать личные и деловые вопросы. Бросать из-за мужика хорошую работу, где тебя очень ценят, – большая глупость. А ты ведь умная девочка.
Нет, дура, самая большая дура на свете, я за принца приняла подонка.
– Михаил Евгеньевич, мой уход не подлежит обсуждению.
Не смогу я тут работать, видя сочувствующие, а может, злорадные взгляды коллег, зная, что ровно в десять часов великолепный сверкающий мерседес представительского класса привезет в здание напротив не менее великолепного мужчину в дорогом деловом костюме. Похотливого развратника, поломавшего меня на части, убившего моих девчонок и сделавшего ребенка моей сестре.