Я вернул свое внимание к Бриджит как раз в тот момент, когда рядом щелкнула ветка, а затем раздался тихий щелчок затвора фотоаппарата.
Я вскинул голову, и из моего горла вырвался низкий рык, когда я заметил копну светлых волос, выглядывающих из-за верхушки близлежащего надгробия.
Чертовы папарацци.
Этот засранец завизжал и попытался убежать, когда понял, что его поймали, но я ворвался и схватил его за куртку, прежде чем он успел сделать больше нескольких шагов.
Уголком глаза я заметил, как Бриджит встала, выражение ее лица было обеспокоенным.
- Дай мне свою камеру, - сказал я, мой спокойный голос выдавал мой гнев. Папарацци были неизбежным злом при охране высокопоставленных лиц, но была разница между тем, чтобы сфотографировать человека во время еды и шопинга, и тем, чтобы сфотографировать его в приватный момент.
Бриджит навещала могилы своих родителей, черт возьми, и этот кусок дерьма имел наглость вторгнуться.
- Ни за что, - пробурчал папараццы. - Это свободная страна, а принцесса Бриджит — публичная персона. Я могу...
Я не стал ждать, пока он закончит фразу, и выхватил камеру из его рук, бросил ее на землю и разбил ее вдребезги своим ботинком.
Мне не нравилось просить дважды.
Он завыл в знак протеста.
- Это была камера за пять тысяч долларов!
- Считай, что тебе повезло, что это все, что было сломано. - Я отпустил его куртку и расправил ее для него, это движение было скорее угрозой, чем любезностью. - У тебя есть пять секунд, чтобы исчезнуть из моего поля зрения, прежде чем это изменится.
Папараццы был возмущен, но он не был глуп. Через две секунды он исчез среди деревьев, оставив после себя обломки своей бесполезной камеры. Через минуту после этого я услышал, как завелся двигатель и машина выехала со стоянки.
- Я узнаю его. Он из National Express - . Бриджит подошла ко мне, ничуть не удивленная таким поворотом событий. - Самая дрянная желтая пресса. Они, наверное, напишут статью о том, что я вступила в сатанинсткий кружок или что-то в этом роде после того, что ты сделал с его камерой.
Я фыркнул.
- Он заслужил это. Я не выношу людей, которые не уважают чужое личное пространство.
На ее лице мелькнула небольшая улыбка, первая, которую она подарила мне за последние несколько дней, и прежний холод ослаб.
- Он папарацци. Это его работа - вторгаться в чужую личную жизнь.
- Не тогда, когда люди на гребаном кладбище.
- Я привыкла к этому. Если я не во дворце, всегда есть шанс, что то, что я делаю, попадет в газеты. - В голосе Бриджит звучала покорность. - Спасибо, что позаботился об этом, даже если твой метод был более... агрессивным, чем я бы посоветовала. - В ее глазах остался намек на грусть, и я снова почувствовал странное напряжение в груди. Может быть, это было потому, что я имел отношение к источнику ее грусти - чувство, что я остался один в мире, без двух людей, которые должны были любить меня больше всего, рядом со мной.