— Будем удалять пули, — пояснил он.
— А не сдохнет Герасим-то? — с тревогой спросил старик.
— Типун тебе на язык! — воскликнул Степан. — Дурак старый!
— Не боись, Фёдор, всё будет окей, — успокоил его ведьмак.
Степан всё подготовил. Ведьмак выпил пару глотков и лёг на кровать, думая о скальпеле, которым с минуты на минуту начнут ковыряться в его теле.
— Готов? — спросил Степан, перекрестившись.
— Давай! — сказал ведьмак, пытаясь улыбнуться. — Стать хирургом проще, чем кажется!
— Всё бы тебе шутить…
Операция началась. Гера выл от боли и скрежетал зубами, чувствуя, как Степан ковыряется скальпелем каждой клеточкой израненного тела. Ветеринар на удивление быстро достал две пули, застрявшие в груди.
Фёдор, глядя на адские муки ведьмака, крестился, глотая из бутылки перед каждым крестным знамением. Степан, побелевший как мел, продолжал операцию, вылавливая пулю, застрявшую где-то в районе печени. В этот самый момент Гера завыл от боли, подумав: «Ничего-ничего, Герасим, потерпи, Прометея орёл вот так вот каждую ночь, а тебе всего-то две пули осталось…»
Руки Степана, который стал бледным, как смерть, дрожали. Хирург из него получался пока весьма узкой специализации, честно говоря, не хирург вовсе, а самый настоящий коновал. Обычный человек давно бы умер у него на операционном столе, но только не ведьмак, терпевший всё и вся, представляя, как он пинает Григория по тому месту, которым делают детей.
Когда Степан извлёк последнюю пулю, мир перед глазами ведьмака заволокла пелена тумана. Снова увидев начало конца собственной жизни, Гера прохрипел:
— Дайте Раффард… склянка у меня в чемодане…
Фёдор достал зелье без лишних объяснений и подал Степану, решив, что лезть в пекло вперёд батьки — не самая лучшая идея. Тот взял пузырёк дрожащей рукой и влил в рот ведьмаку пару глотков.
Уже через несколько мгновений сознание Геры снова вернулось в нашу реальность. Он потянулся за пузырьком с Ласточкой, тихо проговорив:
— Водки налейте… и тазик принесите — его милость блевать изволит…
Пока Степан ходил за тазом, который было не жалко испортить, Фёдор налил стакан водки и протянул страдальцу. Гера отпил ласточки и взял стакан огненной воды, в которой наша многострадальная Родина обязательно утонет, если так пойдёт дальше. Впрочем, это вообще категорически другая история, к которой мы вернёмся когда-нибудь в другой раз.
Степан вернулся с тазом как нельзя кстати, иначе благодарный пациент испортил бы пол в хате. Проблевавшись как никогда в молодости, Гера начал приходить в себя буквально на глазах. Не прошло и получаса, как он сидел на кровати, поздравляя ветеринара, который провёл самую сложную операцию в своей жизни.