- Он разорвал контакт, - пояснил Мартин Клайн, кивнув на Гардона, которого отсоединяли от «Контактера», - именно он сам. Не понимаю, как ему это удается, - врач побарабанил пальцами по столу. - А главное – зачем он это делает? Обрывает единственную ниточку, единственную зацепку за реальность. У вас есть какие-нибудь предположения?
«А что ему здесь делать, в твоей реальности… Ты ему не нравишься! Он вообще всех вас на дух не переносит», - подумал Виктор, оценивающе взглянув на обращавшегося к нему с вопросом невысокого полноватого человека, облаченного в нежно зеленый бесформенный костюм. Может быть, сама по себе медицинская униформа и имела какой-то дизайн. И вопрос заключался лишь в том, на кого она надета. Мимо прошла такая же салатная медсестра, стрельнув глазами на посетителя, и Виктор с некоторым усилием заставил себя не смотреть ей вслед, пониже спины.
- Не знаю. Боится болевых ощущений, которые были последним его ярким воспоминанием, - предположил Блохин вслух. - Подсознательно?
Доктор Мартин Клайн позволил себе снисходительную улыбку.
- Что есть подсознательное с вашей точки зрения, господа космолетчики? Мне было бы интересно послушать как психиатру, но к сожалению, время ограничено.
- Что послушать? Мое дилетантское мнение? – резко переспросил Виктор.
Клайн сделал примирительный жест.
- Мне на самом деле очень интересно, Виктор. И ваше мнение в том числе. Но это мы обсудим в другой раз, если вы не возражаете. Факты против вашей гипотезы. Рэджинальда транспортировали по всем правилам: на анальгетиках, и на аппарате жизнеобеспечения. И тогда он был в сознании и адекватный. Лично с моей точки зрения, условно, конечно. То, что человек говорит «да», когда его под сиреной привозят в приемное отделение и спрашивают о согласии на манипуляции, еще не говорит о его полной адекватности. Но тем не менее… Проблема нарушения сердечной деятельности и проводимости у него в известной степени оказалась вторичной: пострадала только иннервация. Как только уважаемые коллеги из Лаборатории нейрогенеза разобрались, что к чему – она решилась, что называется, на игле.
- Мне надо было ему об этом сказать, - негромко сказал Виктор.
- О чем?
- О том, что все не так плохо. Не был уверен, побоялся зря обнадежить.
- Задача не из простых, - утешил Клайн, - для условий оказания экстренной помощи - и вовсе неразрешимая. Я изложил вам сильно упрощенный вариант. На самом деле, там и специалисты далеко не сразу разобрались. Но настоящие проблемы начались позже, на выходе из медикаментозного сна. В сознание он так и не пришел. Виктор, вы его хорошо знаете, вы много лет вместе работали… Давайте подумаем, на что он может среагировать. Вся теория виртуальных резонансных акцентов в психиатрии на глазах рушится. Собственно для этого я вас и пригласил.