— Надеюсь, вы вдвоем? — сходу спросила я, не тратя времени на прелюдии.
— Да. Эрик ушел. Сам. — печально произнесла мама.
— Прекрасно. Тогда, пожалуйста, расскажи мне все, что знаешь, — решила я не ходить вокруг да около.
Мама вздохнула.
— О чем ты хочешь узнать?
— Что вы скрываете от меня? Зачем так со мной поступили? — я со слезами на глазах посмотрела на неё.
— Дорогая, я не понимаю.
— Что? Что ты не понимаешь? Почему Эрик сказал, что я фотограф, если я работала пилотом? Где все мои вещи? Что со мной произошло? — вопросы, не дающие мне покоя, лились рекой, вперемешку со слезами.
— София, мне очень жаль. Эрик просил подождать, дать тебе время. Он обещал, что сам все расскажет, — тихо сказала она. — Да и врачи говорили, что ты должна сама вспомнить.
— Что со мной произошло? — я повторила свой вопрос.
— Я не знаю. В тот ужасный день мне позвонил Эрик. Он сказал, что ты в тяжелом состоянии в больнице. Я была так потрясена, что не помню, о чем еще он говорил.
— Как он узнал, что я в больнице?
— Ему позвонили, как близкому родственнику, к счастью, он был в Москве в тот день, — призналась мама.
Я слушала, впитывая каждое слово.
— Зачем он приехал в Москву? И как я там оказалась?
— Ты оставалась там в перерывах между рейсами, — сказала мама. А затем она разрыдалась. Папа не выдержал наших слез и незаметно ушёл на кухню, давая возможность поговорить.
— Успокойся и объясни по порядку, — попросила я.
— Эрик поехал в Москву встретиться с тобой. Ты собиралась бросить его ради нового бойфренда, Филиппа. Он сказал мне, что вы поссорились и ты останешься дома. Эрик планировал дождаться пока Филипп уедет и поговорить с тобой, заставить вернуться, — мама говорила, сбиваясь, ее губы дрожали. — А потом произошло это страшное событие. Я вылетела первым же рейсом, молясь, чтобы ты осталась жива. Мне не сказали ничего о причине аварии. Врач вообще не хотел говорить со мной, объяснив, что этим занимается полиция. Они дали понять, что мне не стоит совать свой нос в это дело. Сказали радоваться, что ты осталась жива. Как только тебе стало лучше, мы привезли тебя из Москвы сюда.
— Значит, я была не одна в машине? — в голове роились мысли. Почему Артур ничего не сказал про Филиппа? И кто он? Неужели, тот самый мужчина, появляющийся во снах? Грудь сдавила невероятная тоска. Что, если я была с ним в момент аварии. Вдруг он погиб?
— Я не знаю. Мне было не до этого, — вздохнула мама, — главное, что с тобой все стало хорошо. Ты что-нибудь вспомнила?
— Всего лишь обрывки… — сквозь слезы ответила я.
— Эрик… — начала мама.