Что я вообще делаю?
Сначала я представляю Шона, Никки и Дэнни — это проще простого. Дэнни явно недоумевает, что, черт возьми, происходит, когда слышит, как я произношу слово 'жених', и бросает взгляд на Эллиота, как будто пропустил что — то важное.
Шон поворачивается к Эллиоту, и вокруг меня все гудит. Напряжение заметно и в Эллиоте: в его плечах и бровях. Шон расслаблен, как никогда.
— Шон, это Эллиот, — говорю я и необъяснимо добавляю: — Мой самый старый друг.
— Привет! — говорит Никки, и Дэнни подхватывает ее слова, как только до него доходит, что я сказала.
Я смеюсь. — Прости, я не это имела в виду. Я просто…
Эллиот приходит мне на помощь и говорит: — Приятно познакомиться, Шон, — протягивая руку, чтобы пожать руку Шону, и Боже, это так неловко. На стольких уровнях.
Шон легко улыбается и подмигивает мне. — Я думал, я твой самый старый друг?
Все сердечно смеются над этим, и Шон отпускает руку Эллиота и поворачивается, чтобы поцеловать меня в губы. И серьезно, какого черта? Шон ревнует или нет? Это застает меня настолько врасплох, что я даже не закрываю глаза, которые переходят на лицо Эллиота. Его грудь смещается назад от силы шокированного вдоха. Он приходит в себя, быстро отходит в сторону, садится рядом с Фиби и Дэйвом и представляется. Когда Шон отходит от меня, я слышу глубокий тенор голоса Эллиота, спрашивающего, что рисует Фиби.
Ностальгия овладевает моими мыслями, возвращая меня в те времена, когда Эллиот вот так же сидел с малышом Алексом, нежно наблюдая за ним, тихо хваля. Теперь он берет карандаш, спрашивая, покажет ли она ему, как нарисовать цветок, как это делает она.
— Взрыв яичников, — бормочет Сабрина мне на ухо, делая вид, что целует меня в щеку.
— Что — то вроде этого, — шепчу я, вытирая руки о джинсы. Кажется, я действительно вспотела.
Мы распаковываем еду, раздавая всем сэндвичи, напитки и фрукты. Разговор стихает, как только Никки начинает говорить о баскетболе, потому что Дэйв сам бывший баскетболист, и слава Богу, что они двое здесь, потому что они несут в себе энтузиазм, необходимый для любого хорошего пикника. Когда Вив просыпается, Фиби берет ее на руки, и радость в ее глазах превращает нас в воркующих обожателей. В общем, все идет так, как и должно быть на пикнике: еда, разговоры, несколько небольших сражений с насекомыми и полудискомфорт от сидения на одеялах в траве.
Но в моем сердце произошло нечто непоправимое. Это сотрясение моих убеждений началось с секса, который я едва смогла получить с Шоном прошлым утром, и продолжилось сегодня, когда они двое здесь. Я знаю, что Сабрина замечает взгляды, которыми мы с Эллиотом не можем перестать обмениваться. Может быть, она тоже замечает, как мы с Шоном почти не общаемся.