– У тех ребят тоже вся жизнь могла быть впереди…
– Это гнилье! – отрезал профессор. – Они сами выбрали свой путь, путь саморазрушения и боли. А что это еще, как не дорожка, протоптанная собственными ногами в могилу? Я всего лишь не дал им скатиться до крайней степени, когда ради дозы наркоман уже готов на все, на самый страшный поступок, даже на то чтобы отнять жизнь у невинного, уж я на своем веку всякое повидал. Они ведь уже не люди и даже не звери, у тех хоть какие-то инстинкты есть, а потому и людские законы к этому сброду не применимы! И если ты понимаешь, о чем я говорю, можешь прикинуть в уме, сколько жизней я спас, убрав лишний мусор в помойку! Они без моей помощи встали на путь самоуничтожения, я лишь ускорил события и ни капли в этом не раскаиваюсь! Мою жену не вернуть, нашим детям, которые могли бы родиться и жить, не дали ни единого шанса, так с какой стати я должен по другому относиться к этому отрепью?
Всю эту речь я слушала, практически не шевелясь, застыв в момент обнажения искалеченной души. И видела перед собой уже не добродушного пожилого профессора, жизнерадостного старика, готового просто так прийти на помощь молодой симпатичной девчонке, а давно сломленного человека, который из-за страшного горя и боли перепутал хорошее и плохое и наделил себя правомочиями вершить чужие судьбы.
В дверь постучали, и тут очень кстати появился Измайлов.
– Вы позволите, я заберу свою невесту? Женя, мы спешим, – подал он мне руку, за которую я тут же ухватилась своими трясущимися.
– До свидания, – не глядя на профессора, попрощалась я.
– Еще одна такая выходка, – прижал меня к стене Измайлов, когда мы уже вернулись на наш этаж, и уперся руками по обе стороны от моей головы, навис надо мной и прорычал: – И будешь у меня в ближайшие годы дома сидеть, детей рожать! Все ясно?
– Рожать тоже дома? – пискнула я.
– А знаешь, я прямо сейчас этим и займусь, – схватил он меня за пояс джинсов и принялся расстегивать.
– Не надо, я все поняла! – лупила я его по рукам, защищая собственную честь и достоинство, хоть и не очень-то верила в то, что Андрей пойдет до победного.
Он рассмеялся и отпустил.
– Теперь я знаю, чем при случае тебя припугнуть, – Измайлов обнял меня за плечи и повел рядом с собой. А я шла с бесшабашной улыбкой на губах и уже ничего не боялась.