– Что, по-твоему, плохого в том, что меня волнует твоя безопасность? – сложил руки на груди Директор. Его белоснежная рубашка натянулась на широких плечах, которые скорее бы подошли преподавателю физкультуры, нежели профессору, призванием которого являлись компьютеры и цифры.
– Знаешь, в какие бы красивые слова ты не обернул свои действия, суть остается одна: как только надобность во мне отпала, ты тут же решил от меня избавиться, слить, как говорит Машка. Заявление по собственному уже сейчас попросишь написать или после больничного?
– Что в твоей голове, женщина? – повысил голос начальник, спасибо, не постучал мне по темечку. – Я всеми силами стараюсь ее уберечь, оградить от грязи, в которую, чую, придется нырнуть по самую маковку, а она обижается, что с собой не беру!
– Я что, по-твоему, совсем дура? – вскочила я с табурета. – Хочешь избавиться, так прямо и говори!
– Так прямо и говорю! – подошел вплотную Измайлов, схватил меня за плечи и прорычал: – Наркотики ты больше искать не будешь, поэтому и отправляешься на больничный. Дальше я сам. Найду негодяев, передам их заинтересованным лицам и с распростертыми объятиями встречу тебя уже на безопасной территории, понятно?
– Понятно, – пробурчала я.
– Еще раз, – приблизил свое лицо к моему Измайлов так, что между нашими носами не пролез бы и мизинец. – Я от тебя не избавляюсь, я пекусь о твоей безопасности, потому что ты мне не безразлична. Не как превосходный кадр и редкий специалист, а как сильно интересующая меня женщина. И именно поэтому я не позволю тебе быть там, где может быть даже намек на опасность, уж слишком далеко мы зашли.
– Правда? – пискнула я, боясь поверить в слова начальника и в собственную удачу.
Тот закатил глаза и заверил:
– Правда.
А потом взял мое лицо в ладони и, неторопливо поглаживая щеки большими пальцами, поцеловал. Я даже не сопротивлялась, последняя речь Директора начисто снесла все мои баррикады, оставив вместо них рой кружащихся сердечек перед глазами. Так что я ухватилась за его рубашку и с полной отдачей включилась в процесс. Измайлов умудрялся что-то бормотать про мои ноги, что весь вечер сводили его с ума, про несносный характер и про излишнюю упертость. Я же сосредоточенно исследовала тело начальника везде, куда могла дотянуться ладонями, и где-то на периферии сознания задавалась вопросом: как человек, который работает маркером, компьютерной мышью и шариковой ручкой, может иметь столь рельефное телосложение? Дать фору любому штангисту ему конечно не под силу, но пощупав Директора, и правда начинаешь верить, что взрослел тот в неспокойном районе.