И она снова взглянула на него, ее лицо светилось от радости, в эту минуту она напоминала ребенка, который впервые увидел что-то новое, невообразимо прекрасное, что-то, вызвавшее на его лице неподдельную, настоящую улыбку.
Жак Валеро открыл было рот, чтобы сказать придуманную пару минут назад фразу о разрыве и попросить возвратить кольцо, – и… не смог выговорить ни слова. Он так и замер с открытым ртом, а потом вдруг тоже улыбнулся.
– Ладно, – подумал он, разозлившись сам на себя за малодушие, – подобного с ним еще не случалось, – Ну что поделаешь, попалась глупая, наивная баба. Жаль ее даже. Пусть порадуется пока. Жизнь не была добра к ней так, как к нему. Ей не повезло родиться одаренной и талантливой. Она не добилась успехов в карьере, не создала семью. Вряд ли она выбиралась куда-то за пределы своей страны, да и поклонников у нее никогда не было. Ни денег, ни счастья, ничего. Мое кольцо – все, что у нее есть. Да и с ним придется расстаться, не сегодня, так завтра.
И Жак Валеро решил, что правильнее будет сделать так, чтобы Алейда сама захотела вернуть ему кольцо. Разочаровавшись в своем принце, увидев, как далек он от идеала, поймет, что снова ошиблась в мужчине. Как она сказала: кто-то обманет, кто-то бросит… Пусть знает, что и он – такой же, как остальные. Она расторгнет помолвку и вернет кольцо назад. И даже просить не придется!
Жак поднялся, вежливо поблагодарил за ужин, но сообщил, что должен вернуться к себе, потому что они еще слишком мало знакомы и он не отваживается долее задерживать женщину. Алейда была немного огорчена его уходом, опасаясь, что чем-то не угодила жениху, но согласно кивнула, проводила до порога и даже нежно поцеловала на прощание.
Они уговорились встретиться на следующий день.
Назавтра они гуляли по берегу моря, Жак Валеро рассказывал Алейде о своей жизни. Он представился успешным предпринимателем из Европы, говорил о тех проектах, которые успел реализовать и подтвердил в ее глазах свой статус достойного доверия, респектабельного человека. Женщина была на седьмом небе от счастья, возлюбленный представал в воображении окруженным сияющим ореолом, да почти что нимбом.
Однако день шел за днем, и Алейда начала замечать и другие черты его характера. Он оказался ревнив, – сначала ей льстило это проявление любви, – но потом женщина поняла, что Жак Валеро собственник, весьма капризен, обидчив, и может даже быть грубым. Все это она сносила терпеливо, отвечая на его выпады с неизменной нежностью и теплотой. Постепенно игра увлекла и самого Жака Валеро, которому стало интересно, есть ли все-таки предел у ее терпения.