! Не выдержав, она поспешно убрала фотоаппарат в сумку и заспешила к горе…
Йован Велинович присел на тяжелые пушечные ядра на смотровой площадке цитадели и сделал вид, что делает сэлфи. Деррик подыгрывал ему с максимальной естественностью, но сохранять беззаботный вид ему было все труднее. Еще утром на совещании начальник местной станции ЦРУ и глава черногорской опергруппы сошлись во мнении, что ни прослушки, ни близкой слежки у Федора на момент встречи быть не должно.
— Если они заметят «хвост» или обнаружат прослушку, это погубит его. Лучшее, что мы можем сделать — это наблюдать издалека и ждать, ничем его не подставляя. На встрече он должен быть чист, — были уверены черногорские коллеги.
Деррик понимал, что они правы, но мрачное предчувствие — то, что сам Федор называл на профессиональном жаргоне «чуйка», не покидало его.
— У нас ведь нет никаких оснований считать, что его могли раскрыть, — напомнил ему начальник станции. — Скорее всего, это последнее обсуждение деталей перед переворотом. В любом случае, если на него пало подозрение, сбор доказательств измены — это долгая процедура. Они ничего не смогут сделать, пока не вызовут его в Россию. Но до этого не дойдет — их арестуют сразу же после того, как твой человек вернется со встречи. Мы пустим слух, что провал произошел из-за «хвоста», который по невнимательности привел за собой Старчук, а также из-за предательства одного из сербов. Все должно пройти гладко.
Однако сейчас Деррику все меньше верилось в счастливый исход. Он то и дело бросал взгляд на видневшуюся вдали скалу и чувствовал, как в нем растет беспокойство. Что-то было не так в этой встрече, в ее поспешности, в самом месте, где она была назначена.
— Заглянем в башню? — кивнул он Йовану, и они не спеша направились в сторону цитадели. В библиотечной комнате было тихо и прохладно. Сегодня она была закрыта для посторонних под каким-то банальным предлогом, но Деррик прекрасно знал — в ответ на условный стук дверь обязательно откроется.
— Что нового? — осведомился он у ребят, непрерывно наблюдавших у окна за происходящим на скале через прицел новенькой видеокамеры.
— Скорее всего, наш герой скоро вернется, — отозвался его украинский коллега Михайло Корж, на секунду отрываясь от окна. — Скрылись из вида, слишком близко подошли к стене. Наверное, уже возвращаются. Но тебя удивит другое.
— Что именно?
— Другая группа наблюдения десять минут назад сообщила, что Невена Княжевич вошла в подземный тоннель. Вроде бы, твой источник не сообщал, что она знает про это место. Что это может значить?