— Мисс Уоррен? — внезапно услышала она. Оторвав голову от стола и поспешно вытирая слезы, Кристина обернулась. Сзади стоял молодой полицейский — темноволосый, в классической форме, внимательно и предупредительно смотревший на нее. Его нельзя было назвать красивым — по крайней мере, в нем не было какой-то броской привлекательности, однако чувствовалось обаяние и притягательное сочетание профессионализма и человечности, так подкупающее в американских силовиках. В руках страж порядка держал список пострадавших, уже составленный администрацией здания несколько часов назад, и сейчас с трогательной исполнительностью сверял ее фамилию с перечнем.
— Да? — Кристина выпрямилась, чувствуя, как панический страх предательски поднимается у нее в груди, грозя выплеснуться наружу, как огненные всполохи из задымленного здания.
— Не волнуйтесь, мы опрашиваем всех пострадавших, это стандартная процедура, — он вопросительно взглянул на стул рядом с ней. Кристина кивнула и подвинулась.
— Вы снимали квартиру в загоревшемся доме, да? — уточнил он, присаживаясь.
— В загоревшемся — офис, — Кристина постаралась, чтобы ее голос звучал твердо. — Но я не знаю, если огонь перекинулся через дорогу…
— Нет, нет, — успокоил ее полицейский. — Пламя удалось локализовать. Значит, офис. Вы заметили что-то подозрительное?
— Нет, ночью я спала, проснулась, как все, от пожарной тревоги… А что, это был поджог?
— Сейчас выясняем, — уклончиво ответил коп.
— Но мне показалось, что загорелась соседняя стройка, а потом огонь перекинулся на жилое здание через парковку? — с тревогой уточнила Кристина.
— Возможно, что и так, — еще более уклончиво ответил полицейский. — Но поймите, мы должны проработать все версии. Вполне возможно, что настоящей целью поджога — если это был поджог — был кто-то или что-то в жилом здании.
Кристина почувствовала, как у нее начинает кружиться голова. Все самоуспокоение, которым она занималась последние полчаса, разбивалось сейчас о слова этого незнакомого офицера.
— Но я обычный психолог, — с нажимом ответила она. — Я не занимаюсь финансовыми или прочими важными делами или чьими-то секретными документами. Мой офис точно не мог быть целью поджога.
— Важно учесть все варианты, — терпеливо повторил мужчина и чуть виновато добавил: — Я просто делаю свою работу.
— Да-да, я понимаю, — пробормотала Кристина.
— Я понимаю, что у вас профессиональная этика, но здесь серьезный случай, и я надеюсь, вы меня поймете… Скажите, кто-нибудь из ваших клиентов был связан с каким-либо преступлением? Они сообщали вам что-то подобное?