За время трехдневного отсутствия Афанасьева на рабочем месте, в канцелярии скопилось огромное количество бумаг, требующих соответствующей резолюции верховного правителя, поэтому сегодня было решено посвятить весь день разбору документации. К обеду у Валерия Васильевича уже рябило в глазах от указов, распоряжений и согласований. От бешенства хотелось выть и лезть на стену. Ему никак не верилось, что покойный президент самолично разбирал эту кучу дерьма, хотя все окружающие уверяли его в том, что так оно и было. После обеда он с ожесточением вновь принялся за разбор макулатуры, дав себе слово не вставать с места пока последняя бумаженция не будет прочитана и перенаправлена в соответствующую инстанцию. Раздражение от этой рутины было настолько сильным, что, когда к нему в кабинет робко поскребся верный и неотлучный Михайлов, он не смог скрыть ярости на своем лице и на появление в дверном проеме адъютанта просто гаркнул:
– Ну, кто там еще, дьявол тебя побери!?
Михайлов уже не один год работал под его началом, поэтому сделал лишь испуганное лицо, чтобы потрафить руководству, а на самом деле ничуть не испугался начальственного рыка.
– Т-там, – претворяясь заикой выпалил он, – президент Белоруссии хочет связаться с вами по видеосвязи!
– Вот как?! – вскинул удивленно брови диктатор, сразу принимая более миролюбивый вид.
– Так, точно! – едва не щелкнул каблуками адъютант и тут же почти шепотом присовокупил, боясь, что кто-то подслушает. – Ответственный за связь с той стороны, сказал, что Александр Григорьевич настоятельно и незамедлительно просит о разговоре с вами в формате видеосвязи.
– Настоятельно, значит, и незамедлительно? – отозвался Афанасьев на переданную просьбу. – Ну-ну. Хорошо. Давай, налаживай, я посторонюсь, – сказал он, вставая из-за стола и пропуская Михайлова на свое место, чтобы тот включил и настроил монитор.
Пока Борисыч ковырялся в аппаратуре, нажимая клавиши и кнопки, в голове Валерия Васильевича роем пронеслись радостные мысли. Он уже давно, признаться, ожидал нечто подобного, потому что, как и все внимательно следил за разворачивающимися трагическими событиями у соседа. Ждал почти пять дней, искренне недоумевая, от чего Батька не торопится с обращением об оказании помощи в рамках Союзного государства. В ожидании возможного звонка позавчера даже было проведено онлайн-совещание с силовиками, проведенное им прямо из Владивостока. Все, и он, в том числе, понимали, что дни Лукашенко как президента уже сочтены. При всеобщем неповиновении, восстановить вертикаль власти в сложившихся условиях было почти, что невозможным делом. Почти. Было подобие прецедента в Сирии, когда власть Асада распространялась на несколько правительственных кварталов в Дамаске. Ситуацию пришлось срочно «вытягивать». И все-таки ее «вытянули». За пять лет прежняя власть в Сирии восстановилась, на 85% территории и Башар Асад стал чувствовать себя намного увереннее, чем прежде. Но то была Сирия, а это Белоруссия. Там можно было себе позволить не церемониться с противниками режима, закатывая их в асфальт ковровыми бомбардировками, а тут вроде как бы братский народ, хоть и подхвативший бациллу национализма. Тут шашкой не помашешь. Край лесной и болотистый – уйдут по своей привычке в партизаны и никаким каком ты их не сковырнешь. В селе во многих дворах до сих пор имеются ухоронки со времен Великой Отечественной войны. Это требовало от потенциальных оккупационных войск предельной осторожности и аккуратности в обращении с местным населением. А то, что в том или ином качестве, но оккупировать соседа будет необходимым не вызывало сомнений. Но просьб о помощи не поступало, а время, как вода утекало сквозь пальцы. Вместе со временем утекали и остатки власти некогда самоуверенного и хитрого Батьки. Все же, посовещавшись, решили на всякий случай привести войска Северо-Западного Военного Округа в повышенную боевую готовность. Заодно с этим, силовым ведомствам было поручено, в срочном порядке, разработать план по занятию ключевых и опорных пунктов на сопредельной территории, по возможности избегая жертв. И вот, наконец-то, настал тот долгожданный момент, когда до Лукашенко дошло понимание того, что только при помощи русских штыков он сумеет удержаться у руля власти еще какое-то время.