– И какими словами отправили его, я так понимаю, в долгий эротический поход? – улыбаясь во всю ширь лица, продолжал любопытствовать Афанасьев. – Только учтите, среди нас находится дама.
– Да нет, – решил успокоить Верховного военный разведчик, – разговор был коротким и нецензурными словесами не сопровождался. Просто я ему сказал: «Ты, Владимир Васильевич, благодари Бога, что тебя просто отправили в отставку, не лишив ни пенсии, ни звания. Ты до седых волос дожил, а ума так и не нажил, поэтому и не понял, что срок тебе дали не за то, что совершил покушение, а за то, что не завершил, да еще попался к тому же».
– Ага. Понимаю-понимаю, – одобрительно закивал головой Афанасьев. – Не за то цыгана били, что лошадей воровал, а за то, что попался.
– Вот-вот. И я о том же, – согласился с ним Костюченков. – Если человек всю жизнь занимался подготовкой профессиональных диверсантов в тылу врага, а сам не смог провести подобное мероприятие, то грош цена и ему самому и всем тем, кого он обучал этому ремеслу.
– Да уж, Илья Старинов15, наверное, уже весь извертелся в гробу, краснея, за своего преемничка, – задумчиво произнес Афанасьев. – Думаю, что вы правильно поступили в данной ситуации, Игорь Олегович.
– К тому же поощрять робингудство одного государственного служащего в отношении другого – не есть хорошо, – пробурчал под нос Юрьев, раскладывая перед собой какие-то бумаги и тут же пояснил. – На этот случай имеется государственный репрессивный аппарат в лице нашего Николая Павловича, или на худой конец – Околокова.
– Верно. Все верно говорите, товарищи. Но давайте все же приступим к заседанию, – подвел черту Афанасьев. – Кто у нас там на очереди?
– Позвольте, мне? – поднял руку Чегодайкин.
– Прошу вас, Павел Викентьевич, – сделал пригласительный жест рукой Верховный.
– Я поддержу сложившуюся традицию, поэтому тоже начну с плохих известий. Санкции, которые на нас обрушила «гуманистическая и демократическая» Европа очень больно задела нашу отрасль, а, следовательно, и всех, кто нуждается в лечении. Жаловаться на нехватку медицинского оборудования не стану, ибо потребность в современных аппаратах и инструментах более-менее решена путем появления отечественных аналогов, произведенных, прежде всего, на предприятиях оборонно-промышленного комплекса, а также в соответствие с программой импортозамещения. Но нам перекрыли буквально все поставки, которые осуществляли европейские и американские фармацевтические компании. Угроза тотальной зависимости от зарубежных фармацевтических гигантов встала на горизонте не вчера, а тогда когда рухнуло наше собственное производство, не выдержав конкуренции с нахлынувшим товаром. Ко второму десятилетию правления покойного президента, дошли, наконец, руки и до этой проблемы. Кинулись исправлять ситуацию, где и как только можно. По многим позициям закрыли острую потребность путем либо лицензированного производства, либо заменой на отечественные аналоги. Как грибы после дождя стали появляться и наши отечественные фармацевтические производства, обновляться и расширяться старые. А там, где пока не смогли, то постарались локализовать производство иностранных препаратов на нашей территории, но с участием зарубежных фирм. На этом нас и подловили, воспользовавшись тем, что мы вздохнули спокойно, уповая на международную интеграцию в сфере производства лекарственных препаратов. Наиболее остро эта проблема встала при производстве инсулинов для поддержания больных сахарным диабетом. Страдающих этим заболеванием в России по предварительным подсчетам на сегодняшний день более восьми миллионов человек.