В груди кололо от холодного воздуха и быстрого шага, ноги увязали в снегу. Как назло, к сумеркам он вновь начал сыпать с неба, желая меня запутать и заставить вернуться к теплу родного очага. Но как я могу усидеть в безопасности, зная, что, быть может, именно в этот миг людские суеверия и злоба губят того, кто ни в чем перед ними не виноват?
Следы те принадлежали охотникам. Я видела их, надежно укрытая стеной из бурелома – они ставили капканы. Огромные зубастые ловушки, которые не ведают ни жалости, ни сострадания, и могут раздробить лапу даже медведю. Их вываривают в мясном бульоне, чтобы отбить запах человека, кладут ароматную мясную приманку, и животное от голода или любопытства само суется в металлическую пасть.
Кажется, я перестала даже дышать. По рукам побежали мурашки, и я отпрянула глубже в темные объятия елей – сегодня они был моими друзьями.
Мужчины, закончив свое дело, спешно засобирались обратно в город – небо темнело с каждой минутой, ветер крепчал, а им не хотелось встретить ночь у входа в пугающий их заколдованный лес. Мало ли, какие чудовища, кроме огромного волка, тут могут таиться? Людское воображение способно на что угодно.
Я выждала достаточно времени, прежде, чем их силуэты сделали совсем неразличимыми, и выбралась из своего укрытия. Волчок так и не появился – ну и пусть. Не время обижаться, я исполню задуманное, не требуя от него никаких благодарностей.
Ночь наступала на пятки, совсем скоро ничего не будет видно, да и бабуля уже волнуется – надо спешить. Я потянула на себя длинную ветку, припорошенную снегом – она была толщиной с мое плечо и иссохлась достаточно, чтобы ее можно было сломать даже такой хлипкой девушке, как я. По пути подняла с земли еще несколько поленьев и прижала к груди, стараясь не обращать внимания на вымокшие рукавицы.
Вот и первый капкан с костью и обрывками мяса – уверена, его запах привлечет не только моего волка, но и другое лесное зверье. Стараясь не попасться самой, я медленно надавила концом палки на рычаг, чувствуя, как дрожат от страха руки.
Челюсти сомкнулись с оглушительным клацаньем, разнеся древесину в щепки и пуская мое сердце в галоп. В момент срабатывания ловушки я даже зажмурилась от страха. Подумать только, какую боль испытывает зверь. Слышала, он даже может отгрызть себе лапу, лишь бы избавиться от этой муки.
Я примерно запомнила, где охотники расположили капканы, поэтому обезвреживала их один за другим, вздрагивая каждый раз, когда лесную тишину вспарывал резкий металлический хлопок. Они основательно подготовились, но простите, дорогие охотнички, моего Волчка и других зверей вам поймать сегодня не удастся.