Ловушек было двенадцать. Я обошла их все, и только потом подумала, что, когда мужчины вернутся их проверить, сразу поймут – здесь похозяйничал человек.
Ну и пускай. Зато волк на время окажется в безопасности, а там я еще что-нибудь придумаю. Уговорю его запрятаться в чаще и не высовывать носа.
Я покрутилась по сторонам, надеясь, что мой серый друг все-таки появится, но его не было видно. Он не пришел, хотя его должен был привлечь наведенный мною шум.
– Если ты меня слышишь, – начала я, проглотив ком обиды, – то будь осторожен, Волчок.
Когда я шла по улицам нашего городка, на него уже опустилась бархатная ночь – снег так красиво кружился в свете фонарей, что я невольно залюбовалась. Благо, наш дом стоял на окраине, идти было недолго. И, когда я была уже близко, то заметила черный силуэт прямо напротив калитки.
Повинуясь чутью, прижалась к ограде соседского дома. Тревожно заколотилось сердце, и я задержала дыхание, пытаясь понять, кем был этот нежданный гость.
А потом я узнала его.
Пошатываясь на нетвердых ногах и держа бутылку за горлышко, в наши окна таращился Робби. Значит, слухи о его пристрастии к выпивке были правдивы, но что он здесь забыл?
"Волчья невеста" – вспыхнуло в памяти обидное прозвище, которым он меня наградил, а мальчишки подхватили и разнесли по городу. Молясь, чтобы парень меня не увидел и поскорее убрался, я вцепилась в отвороты плаща. Хорошо, что я догадалась переодеть его черной стороной наружу, ведь ярко-алый цвет мог привлечь внимание даже в ночном сумраке.
Так прошло довольно много времени, прежде, чем Робби смачно сплюнул на землю, а потом побрел в противоположную сторону, путаясь в собственных ногах. А я чуть не расплакалась от облегчения и тенью выскользнула из своего укрытия.
Хоть встречи и удалось избежать, но на душе сделалось тревожно…
Ночью я спала как на битом стекле – ворочалась с боку на бок и долго не могла успокоиться. Тревога сжимала грудь ледяной рукой, едва я начинала дремать, как в сознание вторгались мутные картины изломанного леса, кривые деревья и стаи ворон с внимательными, почти человечьими, глазами. Пробиваясь из запретного мира, зло стелилось по земле серыми змеями-лозами с ядовитыми шипами, оплетая стволы берез и осин, с корнями выворачивая вековые ели, убивая на своем пути птиц и зверье, а потом окружая город огромным смертоносным гнездом. Не пропуская свет, отравляя зловоньем воздух. И по лозам этим, как по лестнице, из самого Сердца Леса пробирались дети запретного мира.
Я вздрагивала и выныривала из мутной дремы, как из проруби, и заворачивалась в плотный кокон из одеяла, как в детстве. Но это не помогало, потому что мысли сразу начинали крутиться вокруг Волчка – как он там? Все ли капканы я обезвредила, ничего не пропустила? Увижу ли своего друга хотя бы еще раз? Ответов на эти вопросы у меня не было.