Даже Ник слышал про Дакоту.
Это было одно из поистине известных жилых зданий, оставшихся возле Центрального парка с довоенного периода.
Ник не сомневался, что за годы его отремонтировали, возможно, даже не раз, и скорее всего, обновили от и до. И всё же долговечность делала здание впечатляющим. Это также делало Дакоту поистине ностальгической и культовой достопримечательностью Нью-Йорка.
Чёрт, да на данном этапе оно могло считаться древними руинами.
Оригинал был построен в «Позолоченном веке», где-то в конце 1800-х, если считать по старой, довоенной системе календаря.
Забавно, но Ник запомнил его по совершенно иной причине.
Фасад здания был запечатлён в фильме ужасов, который нравился ему в детстве. «Ребёнок Розмари»… внезапно он вспомнил, как ходил на этот фильм с Даледжемом, тоже в кинотеатре на Кастро… в старших классах это был самый любимый его фильм.
Может, он заставит Уинтер посмотреть этот фильм с ним, когда вернётся в Нью-Йорк.
Однако сейчас Ник начинал раздражаться.
Пока что он не видел то, что заметил Морли.
У него не складывалось «убеждённого мнения» о том, кто или что убило этих людей, как намекнул Морли по сети.
Он чувствовал лишь злость, особенно из-за Мурами.
Трое детей. Муж.
Чёрт подери.
Тот, кто сделал это, разрушил семью.
Кто бы его ни убил, Ник намеревался найти этого мудака.
Глава 8. Тишина и шум
Ник всё ещё изучал файлы, когда его гарнитура издала тихий сигнал.
Ник поднял взгляд. Затем посмотрел по сторонам, выглядывая в окна.
Он уже видел свой отель в окно.
Честно говоря, это поразило его, но с другой стороны, он пялился в данные двух теперь уже мёртвых новорожденных вампов дольше, чем осознавал. И он был практически один в троллейбусе, так что остановок было мало.
Троллейбус привёз его практически прямиком туда.
Он снова подумал, не поехать ли к Ферри-билдинг, затем передумал.
Может, завтра.
Прямо сейчас он хотел больше времени уделить файлам.
Он послал импульс, чтобы остановить троллейбус.
Нежно-голубой вагончик постепенно замедлился и остановился перед отелем Ника. Как только он полностью прекратил движение, огни тепло мигнули, подсвечивая ближайшую к месту Ника дверь.
Он поднялся со скамейки из искусственного дерева и пошёл в сторону выхода.
Через несколько секунд он уже стоял на улице.
Когда троллейбус отъехал, Ник посмотрел в обе стороны по тротуару.
Посильнее натянув капюшон, чтобы скрыть лицо, он сгорбился в дорогой куртке, сунул руки в карманы, чтобы не светить своей белой как мел кожей, и направился к гигантским дверям отеля из органического стекла.
Он думал, что доберётся без инцидентов.