Наложение христианской системы координат на языческую тощи рафию <…> порождало новую систему сакральных ценностей, приводило к переосмыслению семантики древних культов».
Самые известные монастыри Северной Фиваиды находятся на месте бывших языческих святилищ: Валаамский, Консвецкий и Соловецкий. Древние предания Валаама и Коневца донесли до нас память о древних капищах на святых островах. На острове Дивный Валаамского архипелага сохранилось загадочное каменное кольцо с диаметром около 100 метров. Кольцо находится в чаще елового леса. В середине XIX века в центре кольца был установлен крест.
На Соловках о былой истории архипелага в качестве дохристианского сакрального центра красноречиво свидетельствуют лабиринты и могильники.
Интересно вот что. Патриарх Никон, будучи постриженником Соловецкого Анзерского скита, знал о лабиринтах и каменных насыпях. Знал и не призывал к разрушению как капищ язычников!
А ведь Никон, будучи архиепископом в Новгороде, уничтожил палицы Перуна, которые семьсот лет хранились в храме Святых Бориса и Глеба в Новгородском кремле. Патриарх Никон объявил войну даже шатровым русским церквям, усматривая в этом чисто национальном стиле продолжение дохристианских архитектурных традиций русского народа. И при такой нетерпимости к языческому прошлому он не трогал лабиринты, даже не ставил вопрос об их разрушении. Удивительно!
Отгадка, возможно, вот в чем. Н. М. Теребихин замечает, что «монастырское освоение Севера, в отличие от чисто миссионерского движения, характеризовалось более высоким уровнем богословской рефлексии, стремлением к осознанному воплощению в пространстве «обращаемых» земель образов Обетованной земли». Символическая программа крестного монастыря патриарха Никона на острове Кий в Белом море, задуманного в комплексе с Валдайским Иверским и Воскресенским Новоиерусалимским монастырями самим патриархом и царем Алексеем Михайловичем, воплотила одну из составляющих символик рая, образа Обетованной земли на далеком северном острове.
Со времен архиепископа Новгородского Василия Калики смотрели русские люди на Север как на место потерянного земного рая, впрочем, сохраняя в этом предании и смутные воспоминания об утерянной прародине.
До сих пор не получила достаточно внятного объяснения тяга русского монашества на Север. Обычно говорится о поисках пустыни, места уединенного и безлюдного, для молитвенного молчания удобного. Однако уединение в. XV веке можно было найти и в пределах нынешней Московской области. Ведь и сейчас при необходимой осторожности можно жить в полном уединении в пределах Лосиного острова, московского лесопарка, даже в границах кольцевой автодороги. А пятьсот лет назад легко было навсегда уйти от мира, просто перейдя за Волгу, к Керженцу, как это делали старообрядцы в XVII веке и позднее. Можно было уходить к Уралу. Но нет, святые подвижники стремятся именно на Север. И ведь не безлюдно было там. Рядом со святыми иноками еще при их жизни складываются не только монашеские общины, но и слободы крестьян.