Когда я почти потерял рассудок и захлебывался в собственной крови, в камере сработал скрытый механизм, и перед моим расплывающимся взором предстала моя мать. Женщина прохладными руками гладила мой лоб, шею и грудь, вливая целительную силу, заживляя раны и при этом плача. Именно ее слезы заставили меня замолчать и всмотреться в тонкое, красивое лицо, все еще полное красоты и величия, хоть матери и было далеко за две сотни лет.
– Джареф, – прохрипела она, вглядываясь в мои глаза. Ее холодные руки замерли на моих щеках, пачкаясь в крови и моих слезах, что выступили от боли. – Тебе нужно уходить, сын мой. Волхв приказал убить всех вас, кто приплыл на корабле и был укушен Силин. Жрицу уже нашли. Бойся солнечного света, сын мой. Он губителен для твоего организма. Ты уже здесь семь лун30 и только сейчас очнулся. Я так переживала, – женщина вновь тихо заплакала. – Ты мой младший, последний ребенок. Я была несправедлива к тебе. Не ищу прощения своим поступкам, словам, им нет прощения. Прошу тебя. Спаси свою жизнь, – матушка склонилась к моему лицу. – Ваши организмы заражены странной болезнью. Что-то неестественное, не из нашего мира. Для поддержания жизни в своем теле тебе понадобиться кровь других высших существ, я могу дать только совсем немного, чтобы ты смог двигаться. Скоро придут ловчие, чтобы проводить тебя для тайной казни.
Запахло чем-то умопомрачительно вкусным и теплые пряные капли упали на мои губы. Матушка поднесла свое запястье к моим губам и дала выпить немного своей крови, такой вкусной, светлой и желанной. Видимо в моих глазах отразилось что-то животное, и она вновь заплакала, а я продолжал пить, чувствуя еще большую жажду. Ногти скребли камень, ноги пытались вырваться из металлического захвата, но сил все еще было мало.
– Живи, – тихо, но с силой прошептала она, отнимая свою руку от моего окровавленного рта, впечатывая эти четыре буквы в мой мозг, словно приказ. – Слуга и Защитник помогут, не являя себя. Сейчас погружу тебя в сон, чтобы тихо отворить крепления на руках и ногах, уйду через скрытый проход. Когда придут ловчие, будь готов сражаться.
Холодные пальцы коснулись моего лба, и я уснул.
Уходил я кроваво. Трое ловцов и один жрец расстались с жизнью, едва войдя в мою камеру. Четыре человека стали моей первой жертвой жажде. Едва она спала, Защитник рода перенес меня на отплывающий корабль, накрыв пологом, скрывающим мою суть. Для всех я на время стал пустым местом. Так началась моя жизнь акана. Матушка дала мне вторую жизнь, за которую я ей благодарен, как и за первую.