– Как же я голодна! – Эльсия заглянула под фарфоровые крышки. – М-м-м, жаркое на ребрышках, молодой картофель в сметане, стручковая фасоль! Выпечка и кувшин травяного напитка. Вина, видимо, нам не положено по случаю встречи с королем.
Воздух наполнился ароматом еды и приправ. Для небольшого перекуса нам принесли много еды. Моя паранойя вновь разыгралась?
– Вино по традиции пьют только за ужином и в малых количествах. Неписанный закон Эрнии – Трезвая голова всегда в цене. Истина, что сложилась за десятки поколений. В свое время дикие племена будущих эрнийцев сложили свои головы в хмельном бреду, их тела подводили в решающей битве. Особенно в них сильны воспоминания о битве с аканами. После, вся Эрния, как единый организм отказалась от употребления хмельных, винных и дурманных напитков, – от запаха Зверь во мне предупреждающе зарычал.
– Иностранцы также попадают под это правило?
– А ты как думаешь? – я кивнул на стол.
– Ох, право слово, я сглупила, – девушка залилась краской. – Приятного аппетита!
Супруга положила себе немного картофеля и фасоли. Девочка была голодна и этот голод не скоро сможет утихнуть. Желание отведать блюда во мне пропадало с каждым вздохом. Храмм в стазисе и от него не следовало ждать ответов…
Нестерпимо заболела голова. А воздух все сильнее стал напоминать доменную печь в плавильне. Что странно, Эльсия словно не чувствовала этого жара. Не чувствовала жара… О, Братья Создатели! Серьга в ухе нагрелась, как и тогда, на Теневом рынке, но легче не стало.
Супруга разрезала ломтик картофеля. Сметана с зеленью густой волной скатилось по шероховатой поверхности среза. Аромат приправ стал явственнее. Мой взгляд стал расплываться.
– Джареф? – из тьмы донесся голос девушки.
– Отравлено… – голос едва слушался, вырываясь из горла сухим шелестом листьев в полночном лесу. Я услышал звук падающей вилки и шелест тканей. – Воздух…
Девушка пронеслась мимо меня. Резкие звуки металлических колец крепления портьер на окнах доносились, словно сквозь воду, свет дневного Ока отразился на коже моего лица и рук жжением, а грохот впопыхах открытых ставень едва слышимо донесся сквозь гул моей собственной крови в ушах.
Я вздрогнул от обжигающего прикосновения супруги. Она что-то говорила, но я не слышал. Уже не слышал. Нужно убраться из комнаты, пока я еще могу шевелить конечностями. Возможно, я уже не владею собственным ртом, возможно, она не услышит мои хрипы. Горячие пальцы смыкаются на моих запястьях, вызывая боль в поврежденной коже.
Рывок.
Услышала. Облегчение затопило меня до того момента, пока не пришлось сделать шаг. В стопу словно вонзились кинжалы, разрезая сухожилия. Я потерял равновесие, но моя хрупкая супруга успела подставить свое плечо и подхватить весь мой немаленький вес.