Следующие дни потекли в размеренном ритме напряженных тренировок. Дориан поднимал меня, едва Светило вставало на горизонте, и отправлял на утреннюю пробежку. Так как замок располагался на утесе, то “круг” состоял из: легкого участка по саду, тяжелого спуска по отвесной скале до воды, сто метров до пляжа вплавь, бег по песку и относительно легкий подъем по дорожке в скальной породе. Следом были упражнения на выносливость, скорость и точность исполнения. Тренировочные мечи, топоры, алебарды, секиры, бердыши, моргенштерны – алхимик вставал в пару и на землю бежал уже не пот, а моя собственная кровь. На этом убийство моей физической оболочки заканчивалось. После плотного обеда начинались занятия в библиотеке, где Дориан объяснял принципы магии и заставлял повторять магические заклинания и строить вязь щитов. Раз за разом, объясняя одно и то же, а ведь было понятно и с первого раза. В эти часы Эльсия присоединялась к нам и часто спорила с алхимиком на те, или иные темы, в которых я еще ничего не понимал. К вечеру занятия переносились в здание полигона, где под неусыпным взором янтарных очей отрабатывались заклинания: щиты, атакующие, и их вязки. В конце дня, когда я уже валился с ног и ничего не мог сообразить от усталости, Дориан отправлял меня медитировать, предварительно напоив зельями. К наступлению ночи уже мой разум кричал от напряжения.
Несколько раз Эльсия находила мое усталое тело на моховом ковре, практически у самых дверей в наши апартаменты, и я благодарен ей, что в эти моменты эльфийка меня не будила, только укрывала пледом. А на следующее утро все повторялось.
– Джареф, – спокойный голос алхимика донесся сквозь мой сон. Вставать сил не было, от чего я только сжался в комок под пледом, ведь и в этот раз я не дошел до кровати. – Просыпайся!
– Иди к Темье, друг мой, – «дай поспать, рогатый ты садист. Никогда я не ощущал своего тела настолько живым и больным, как после двух недель тренировок». Болела каждая клеточка тела, каждый мускул, болели даже волосы на голове. Открыть глаза и то было выше моих сил!
– Встал. И на полигон! – холод в голосе Дориана нисколько не потревожил меня. – У тебя ровно десять минут на то, чтобы поднять свою древнюю задницу, иначе Эрзин доставит тебя в том виде, в каком ты есть.
Стихающий шелест одежд известил, что меня все же оставили в покое. На десять минут. Но пролежать эти десять минут я не мог себе позволить. Сдерживая стон, поднялся на обе ноги, держась за одну из четырех колонн в холле, перед дверьми в апартаменты. Голубой плед свалился на моховой ковер, сильно измятый моим телом. Шатаясь, как матрос после длительного плаванья и под хорошим градусом орочьего пойла, я доковылял до двери. Отворил ее и вошел в гостиную. Эльсия в легком зеленом платье свободного кроя уставилась на меня взором своих темно-синих глаз, едва не выронила из рук книгу.