Горящие похотью голубые глаза расширенными зрачками следили за снятием перчаток и обнажением кожи моих рук. «Смотри. Наслаждайся. Откройся мне!» Медленно, пуговку за пуговкой я расстегивал камзол сверху вниз, обнажая кожу груди, так как рубашка на мне отсутствовала. Эльф облизнул губы, потянул ко мне руки и коснулся обнаженной кожи моего пресса. Мурашки пробежали по моей коже от горячих рук мужчины. Затем его язык и губы коснулись моего пупка.
«Тьма меня поглоти! Какого драконьего яйца?!» Кровь прилила к моим чреслам. Мое тело реагировало на прикосновения горячих рук, губ и языка эльфа. Я обхватил запястья Дейленаля, завел ему их за голову, вцепился пальцами в гриву его волос на затылке и дернул вниз, поднимая ухмыляющееся лицо эльфа.
– Ты вкусный, – прохрипел он, сверкнув безумием и похотью в глазах. Улыбка – оскал появился на моем лице. Кровать прогнулась под моим коленом. Потянув руки эльфа к изголовью кровати, я привязал их его собственной кровью к изголовью.
– О, – выдохнул мужчина, когда мои волосы скользнули по его обнаженной груди.
Я сел на бедра мужчины, сжимая своими ногами его тело. «Пора».
– Дейленаль Плачущий во Тьме, глава Тайного общества ассасинов, Ветвь Кинжала, Шут, – я склонился к лицу жертвы. Запах похоти от эльфа немного ослаб. – Вы приговорены к смерти за нарушение законов страны Эрния, за покушение на жизнь Короля Максимилиана и его дочери, леди Катарины. Приговор разрешено привести в исполнение наемником тринадцатой ступени, Джарефом Ноктюрн, Старейшиной аканов.
– Ха-ха-ха, – выгнулся дугой эльф, запрокидывая голову и подставляя мне шею, всю в кровавых разводах. – Рассмешил, акан. Если я умру, этот замок упадет на головы всех, в том числе и тебя, Джареф Ноктюрн. Грот станет вашим склепом.
И вновь раздался его безумный каркающий смех, вперемешку с наслаждением и желанием. Я видел в этом эльфе себя. Свое будущее, если дам слабину своему зверю и пойду по пути разрушения.
– Ни один из вас не выйдет живым, – эльф поднял голову, глядя мне в глаза, и приподнял одну бровь. – Может, договоримся? Я дам тебе уйти и убью твоего заказчика! Поиграем в салки. Я вожу, а ты убегаешь! Поймаю, и твое тело будет принадлежать мне? Согласен?
– Нет, – я улыбнулся, глядя эльфу в глаза. Пальцами я выводил рунные письмена на животе мужчины кровью, обрисовывая кубики пресса к моему удивлению с нежной кожей. – Такой расклад меня не устраивает, эльф. У меня встречное предложение, от которого ты не сможешь отказаться, – он захрипел, едва я сжал его горло. Зрачки расширились, и от мужчины подо мной пахнуло еще большим возбуждением, на грани с болью. «Мазохист». – Пока я тут бродил, – «надеюсь, улыбка выдала всю степень моей кровожадности». – Не увидел не единого мага, не считая некоторых твоих гостей. Это надоумило меня, почему у твоего замка такие серьезные магические ловушки и охранные заклинания? Откуда столько «сока любви»? Ты сам маг, и где-то в глубине этой цитадели сидит очень сильное существо, ведь такие заклинания могут накладывать только араниль. А они беспокойно переносят такой поток энергии похоти, что разлит в воздухе. И саму ночь, ты устроил для араниль. Ей нужна пища, ты уже выпит досуха и ни поддерживать ее состояние не можешь, ни открыть свою слабость, – улыбка не покидала губ жертвы. – Мне безразличен тот сброд, что упивается вседозволенностью в этих стенах, эльф. А замок рухнет утром, – я медленно скользил пальцами по рукам мужчины, отмечая, как его тело напряжено. Каждый его мускул стал каменным и едва заметно дрожал от возбуждения. – В силу своих долгих лет жизни, думаю, тебе известны маги крови. И ты впустил меня к себе. Надеялся на трофей? Кормить мною араниль?