— Я намерен жениться на княжне Исидаре.
Отец не выглядит удивлённым. В его глазах появляется понимание, будто он лучше меня знает, почему я заговорил о браке именно сейчас. Что, впрочем, не мешает ему усмехнуться:
— Неужели? Занятно… Кажется, когда министр иностранных дел рекомендовал присмотреться к принцессе Фиотской, ты согласно кивал.
Тогда у меня не было причин возражать.
Сейчас…
— Княжна полезнее. Вадор похож на курицу без головы, нынешнюю семью у власти я за правящую не считаю. Ты позволишь Вадору существовать дальше, после того, как мы решим проблему с песчаниками, или… вернёшь в состав Таэля?
Возвращение ударит только по аристократии Вадора — столичные лорды, привыкшие считать себя вершиной иерархической пирамиды, обнаружат, что теперь они провинциалы, провалившиеся на пару ярусов вниз. В иерархии имперских аристократов своя элита, в которую никто, кроме вадорских князей, не впишется.
Простолюдины же от воссоединения только выиграют — исчезновение таможенных пошлин повлечёт за собой резкое снижение цен, активизируется торговля, начнётся бурный экономический рост.
— Аристократы найдут, кого назначить претендентом на трон, — пожимает плечами отец.
— Брось. Тебя волнует только реакция Белой богини, и я убеждён, что лучшего момента получить её одобрение у нас не будет.
У богини есть справедливая причина на нас злиться — наши предки не отстояли её первохрам, бросили полуостров.
— Именно поэтому ты женишься на княжне?
— Брак станет залогом мира между нашей семьёй и княжескими семьями.
Политическая выгода огромна, я не преувеличиваю.
— Сын, я, конечно, слепой и не вижу, что каждый раз, когда ты упоминаешь княжну, взгляд у тебя становится кристально-чистым, лишённым всяческого намёка на интеллект, зато счастливы-ы-ым. Я не возражаю. Я согласен, что наладить отношения с княжескими семьями лучшее решение. Кстати, княжна Исидара Ярес, Арден или Шерс?
Хм?
— Кокберг.
— Что? Кокберг? — разочарование настолько явное, что я теряюсь. — Сын, как тебя угораздило? Однозначно, нет.
То есть?
Конечно, князь Кокберг на всю голову… Кокберг. Да и сынок, Исин брат, недалеко ушёл, хотя и не безнадёжен. Его бы в нашу школу, чтобы в мозгах порядок навести. Но их… идеализм никак не может быть причиной запрета.
Я что-то упустил?
Пока я думаю, отец хлопает меня по плечу и уходит. Он прав — я должен сосредоточиться на деле, обсуждение брака подождёт, тем более решение я уже принял, осталось получить согласие самой Исидары. С отцом уж я разберусь.
Зал Испытания встречает меня полумраком и тишиной. Каменная плита медленно опускается, отрезая возможность выйти. Она поднимется только после моей победы. То, что право на инициацию нужно заслужить, чушь. К ней нужно готовиться, это правда. Часто младшие вообще отказываются проходить Испытание. Что за радость — ради титула застрять в ловушке и умереть от жажды? Смертельные исходы время от времени случаются, и только следующий испытуемый сможет забрать истлевшие останки. Если победит.