Брат сомневается. Я сама приподнимаюсь на локте, пережидаю новый приступ, и как только шатёр перестаёт вращаться, сажусь. Кей следит за мной с недоверием.
— Иси?
Соврать?
— Кей, что случилось? Я собирала букет…
— Ты… не помнишь? — осторожно спрашивает брат.
Я качаю головой.
— Я хотела собрать для мамы цветы. Где они?
— Тебе стало дурно.
— Я обронила? — я тру лоб, словно пытаюсь вспомнить.
Кея явно не захочет, чтобы я вернула память о минутах до обморока. И он не обманывает ожиданий, вскакивает:
— Я принесу.
— Правда? — радуюсь я. Вполне искренне — кто же знал, что выпроводить братца будет настолько легко?
— Да, Иси. Приляг, хорошо?
Я послушно ложусь, позволяю укутать себя пледом, но как только Кей выходит, я… вскакиваю.
Шатёр не каменное здание, при желании выползти можно с любой стороны, благо на второй день охоты я выбрала обычный немаркий костюм из твида. Белым я планирую повторно блеснуть на торжественном закрытии охоты, но в ином варианте — с пышным жабо на груди и коротким плащом за спиной. Отвлечённые размышления помогают закрыться от наваливающегося ужаса действительности.
Обогнув лагерь с таким расчётом, чтобы избежать столкновения с Кеем, я подхожу к носилкам.
Тело доставили…
Злость вспыхивает, магия откликается. Её слишком мало…
Я рискую.
Я сдёргиваю покрывало, одно мгновение, кажущееся и вечностью и кратким мигом одновременно, я впитываю открывшуюся картину. Шаг назад. Я возвращаюсь в прошлое не больше, чем на пару минут. Для всех я просто стою в толпе, для зрителей к носилкам я никогда не подходила.
Понять бы ещё, что именно я увидела. Раны отличаются, борозды когтей проходят иначе, но в то же время… располосована грудь, полностью залито лицо, сломана не нога, но рука. И моя лента снова чудесным образом осталась идеально чистой, без единого пятнышка.
Наконец я замечаю виверну. В прошлом варианте она ушла от господина посла живой.
— Иси!
Кей…
Если я смогла вернуться на несколько мгновений…
Я пытаюсь, снова и снова мысленно как заклинание повторяю, что буду сражаться, даже если мне придётся стать призраком. От разверзшейся в душе пустоты физически больно, и в конце концов, окончательно обессилев, я сдаюсь — выдыхаю, прекращаю бесплотные попытки, прекращаю мучить себя. Нет, сдаюсь не по-настоящему.
Достаточно на сегодня, я попробую завтра.
А сегодня… Мне давно следовало задуматься о своих способностях.
В первый раз я смогла вернуться больше, чем на год. Самое короткое моё возвращение последнее — на считанные минуты. Не похоже, что длительность временного промежутка имеет хоть какое-то значение. Магия каждый раз отзывается на эмоции и я возвращаюсь незадолго до мига, который хочу изменить, причём играют роль именно чувства. Началом своего краха я в душе посчитала день, когда выбежала к Рею и преклонила колени вместе с ним, хотя по уму можно было выбрать поэтический вечер, на котором с подачи Габриэль я обратила внимание на Рея. Второй раз ещё интереснее. Умом я хотела вернуться домой, но в глубине души ошибкой считала не сам факт прихода за письмами, а задержку у сейфа. И я очнулась у сейфа. Когда я вернулась в сегодняшнее утро, я чётко осознавала, что мне нужно исправить разговор с господином послом.