Думаю, что мне и не снились суммы, какими он распоряжается. Миллионы. Сотни миллионов. Больше, чем было у моего отца в разы. Не бедствует. Дорогие иномарки, в количестве пяти штук, круглосуточная охрана, особняк и прислуга – все это стоит недёшево.
Но, помимо этого, есть власть. Сегодня, видя, как с ним общаются люди, я это хорошо поняла. Он крупная шишка. Криминальная, сомнительная, самоуверенная, убежденная в своем абсолютном авторитете в этом городе. И я сейчас сижу с ним!
Борясь с желанием скинуть его тёплую руку с коленки и убежать, подтирая сопли. Я вытерплю. И больше не подпущу его к себе. Дело даже не в том, что он муж сестры, хотя это тоже важный аспект. Мне некомфортно рядом с ним, я чувствую подвох, чувствую, что это все неспроста. Ощущение, словно после мне предъявят огромный счёт.
— Я этого не понимаю, как можно сломать человеку жизнь и при этом думать, что это просто игра, — выдаю с придыханием. Оглядываюсь и указываю рукой на окружающее пространство. — И мне здесь не нравится. Я не хочу здесь быть.
Говорю то, что думаю. Меня ужасно все нервирует. Невозможно расслабиться, когда с каждого угла на нас смотрят.
Мужчины, женщины, многим интересно, кто-то даже подходит, для того чтобы подслушать, что жутко бесит. Но есть странное ощущение, как бы сказать... Предвкушение неизвестности. Ощущение ранее мне незнакомое. Голова кругом. От места и чужой близости, что мне не нужна.
— Да? Именно поэтому у тебя загорелся взгляд. Я все вижу, Ева, все и даже больше, — даже не заметила, как он снова приблизился и уже шепчет мне на ухо. — Тебе нравится этот шик, в твоей крови плещется адреналин, твоё дыхание участилось, я слышу твоё сердцебиение, чувствую волнение... В этом нет ничего плохого.
Нет, он не прав. Я трясусь от страха.
Все, что я делаю — неправильно! Я не должна сидеть здесь и быть так близко к нему. Он муж сестры, он меня не привлекает как мужчина, мне не хочется вести с ним игры, как он сказал, попадать в расставленные им сети.
— Артур Леонидович, держите дистанцию, пожалуйста, — выдаю грубым тоном, набравшись смелости. И он отстраняется. Но руку с моего колена не убирает, тем самым продолжая раздражать.
Решаюсь ее скинуть, на что получаю лёгкий смешок. Так легче, когда его кожа не соприкасается с моей. Будто гора с плеч.
— Я же ничего не делаю. Если бы хотел, то ты бы заметила. Понимаешь разницу?
— Я не хочу, чтобы вы меня трогали, — сжимаю челюсти и смотрю на него, чтобы он понял, что чувствую я. — Мне неприятно...