И возможно, он бы поменял своё решение, но тут события приняли неожиданный поворот… В палате был ещё один дверной проём, помимо того, возле которого я стоял. И вот в нём появились две совершенно одинаковые фигуры, которые заставили меня замычать от страха. Они были в глухих чёрных балахонах с глубокими капюшонами, из-под которых виднелись вытянутые женские физиономии, словно бы покрытые белой пудрой. И ещё кожа на лицах обеих фигур имела множество мелких звездообразных шрамов, будто бы обе пришелицы когда-то упали на доски с гвоздями, а потом и брови начисто опалили, так как последних совсем не было.
Ну а что меня больше всего впечатлило, так это их глаза. Они были окружены иссиня-чёрными овалами, в центре которых блестели янтарные глаза с красными точками зрачков. Взгляд обеих женщин пугал до усрачки и я лишь автоматически отметил, что они имели правильные черты лица, так как всё моё внимание занимали их глаза. Даже срезанные до кости носы мало ошарашили мою тонкую натуру, да и серый тонкогубый рот не озаботил меня так сильно, как высокие скулы, едва ли не протыкающие кожу и глаза!
А вот обернувшийся Козлов даже их глазам уделил куда меньше внимания, чем я. Он лишь увидел женщин и сразу же прибегнул к тем словам, которые произносил ранее — «сначала бей, а потом спрашивай». В его руке дрогнул пистолет, выхаркнув пулю и издав грохот выстрела. А спустя миг свинцовая смерть попала в солнечное сплетение той женщины, которая стояла слева, но она даже не покачнулась. Я чётко видел, как в балахоне образовалась маленькая дырочка, но пришлая всё так же стояла в дверном проёме, рядом со своей близняшкой.
Тогда полицейский, видя результат стрельбы, что-то прорычал, схватившись одной рукой за крест, висящий на шее, а следом сделал ещё несколько выстрелов. И все они не возымели на женщин никакого действия, лишь прибавили дыр в балахонах. Но сержант не успокаивался. Он стрелял до тех пор, пока в «макаре» не закончились патроны, после чего оружие потеряло свою силу. И вот в этот момент женщины синхронно исчезли, а спустя миг оказались уже возле каждого из нас, возложив руки на наши лбы.
Я не почувствовал ни тепла, ни холода, словно ко мне прикоснулась какая-то мертвенно-бледная коряга с чёрными ногтями. А вот эффект от такого фокуса был — меня мигом пробрал резкий приступ страха. Да такой сильный, что даже меч выпал из дрожащей руки, а колени подогнулись.
В тот же миг изо рта моей мучительницы потекли бесцветные слова:
— Отдай мне свою силу… отдай мне свою силу…
Я бессвязно замычал, параллельно услышав рядом дикий визг, который сложно было отнести к тем звукам, которые может воспроизвести человеческое горло, но между тем визжал трясущийся Козлов. Его била крупная дрожь, заставлявшая колыхаться дряблое тело. Глаза сержанта закатились, а пистолет со стуком упал на пол.