«Разочарование… Ненавижу это слово. Но именно с него все началось. Те, кто не испытывал в своей жизни разочарования, или его было слишком мало – счастливые люди.
Счастливые не становятся ведьмами.
Я – стала.
Разочарование, которое принес в мою жизнь Антон, было не первым и не последним. Разочарование преследовало меня буквально повсюду.
Кем я только не была: библиотекарем в детской библиотеке, секретарем в маленьком провинциальном издательстве, фотографом в фотоцентре. Слишком скоро каждое занятие начинало казаться мне пустым, никчемным, но главное – мне становилось невыносимо скучно, меня поглощала рутина. Разочарование… Каждый раз я издали чувствовала его приближение. Сначала это был знакомый запах – он сочился из всех щелей. Потом окружающие меня вещи, дома, улицы, люди – они все начинали мне казаться похожими друг на друга. Они словно шептали мне: «Мы всегда были такими. Мы всегда будем такими». От запаха я чувствовала почти никогда не проходящую тошноту. От шепота – мне хотелось бежать. Бежать как можно дальше.
Но никогда не удавалось убежать далеко.
Чувство… Я не называю его любовью. Это все равно что назвать стеклянную лампочку солнцем. Но чувство было. Оно не приходило извне. Оно рождалось внутри меня. Мне понадобилось немало лет, чтобы понять – я создавала в себе искусственное чувство. Потому что пустое сердце – это мертвый кусок плоти, который носишь в своем теле. Я не могла носить внутри мертвое сердце. Я создавала искусственное чувство. И со временем я уже даже не удивлялась, когда очень скоро подкрадывалось оно – разочарование. Сначала запах. Это был хорошо различимый запах чужого. Но исходил этот запах от того, кто был в тот момент рядом. Потом меня начинали изводить мои глаза. Улыбки, взгляды, жесты – все это я уже как будто где-то видела. Удивительно, но совершенно непохожие друг на друга люди, у которых не было ничего общего, все, до единого, напоминали мне Антона. Сначала это было легкое, едва уловимое ощущение. Потом очертания становились более четкими, и я видела внутри каждого из них – слабость. Слабость духа, ничтожность устремлений, тусклость жизненных красок, медленное течение их жизни. Они жили вполсилы. Они любили вполсилы. Наверное, потому что, как и я, создавали в себе искусственное чувство. Но их это устраивало. Меня – нет. Когда я это понимала, разочарование обволакивало меня в непроницаемый кокон. И мне опять хотелось бежать.
Коллеги по работе, друзья, любимые, просто приятели и соседи, бомжи возле мусорных контейнеров и случайные прохожие. Семь лет я смотрела, как все они проходят мимо меня. Я молчала семь лет. Потом внутри родилось сильное чувство: все они – ничтожества.