– А если я не одержу победу? Что тогда? Почему ты так уверен, что именно я заполучу лавровый венок?
– Потому что ты – лучший. И я верю в тебя. Впрочем, у тебя есть ещё время, чтобы обдумать моё предложение. Кстати, – Дайдорос вытащил из-за ремня небольшой свёрток пергамента и подал его Аристону.
– Что это? – Не понял юноша.
– Это от неё, – ответил Дайдорос и улыбнулся. – Будь здоров.
Когда учитель палестры удалился из комнаты, Аристон тут же разорвал тонкую ниточку, скрепляющее писульку и лихорадочно начал читать:
«О любовь моя, жизнь, душа и отрада, приносящая покой и счастье в мой дом. Это пишет рабыня твоего сердца, которую ты опечалил, не явившись в назначенное место и в назначенный час. Слишком долго я не видела твоего лица, что боюсь забыть его. Забыть тебя. Я каждый день молюсь богам, чтобы они помогли нам встретиться друг с другом. Завтра я буду в храме Афродиты, надеюсь, ты придёшь ко мне.
Твоя Флора. Будь здоров!»
Аристон поцеловал письмо и свернул в трубочку.
– Обещаю, любовь моя, я приду завтра. Во что бы то мне ни стало.
За вечерним разговором, который проходил в атриуме в кругу семьи, Аристон собрался с духом и неуверенно попросил отца отпустить его завтра в храм Афродиты.
– Храм Афродиты? – Проговорил с удивлением Аристид и почесал в задумчивости кучерявую бороду. Он перевёл взгляд на супругу, мысленно советовавшись с ней. Анастасия медленно кивнула, прикрыв глаза, выражая своё согласие. Минуту спустя он, наконец, ответил. – Что ж, ты можешь идти. Только при одном условии.
– Какое же? – Спросил Аристон и занервничал.
– С тобой пойдут мои рабы, Антиох же останется здесь.
Юноша был поражён проницательности отца. Он видел его насквозь. Но как? Как он обо всём догадался? Возможно, он всё ещё не доверял своему сыну. «Неужели Дайдорос был прав? Меньше чем через неделю мне исполнится 16 и тогда я женюсь на Елене. Но я не люблю её. Не люблю, боги. О отец, как ты слеп. Неужели ты не видишь, как несчастен твой сын?» Он посмотрел с надеждой на мать, но та выражала полное равнодушие ко всему происходящему, не желая принимать участие в споре отца и сына. Всё равно она была бы на стороне мужа, ибо его слово в доме – закон, и все обязаны его соблюдать, как в правовом государстве.
Вернувшись к себе в комнату, Аристон решил написать письмо. Антиох записывал слова своего господина и причитал.
– Всё это большая ошибка, – говорил мальчик. – Забудьте о Флоре. Она вас не любит, это же очевидно.
Аристон перестал ходить по комнате и сурово посмотрел на раба.
– Следи за языком, Антиох, как бы ты его не лишился.