Осенью 1944 года Украинская Академия наук была переведена в Москву. Я возобновил свои довоенные связи с генералом Вентцелем, часто встречался с работниками Академии артиллерийских наук и Военно-Воздушной Академии имени Жуковского — Баумом, Станюковичем, Лунцем, Покровским и другими. От них я узнал о новых парадоксальных опытах с кумулятивными зарядами, которые меня очень заинтересовали, и я с радостью принял предложение стать профессором в Академии имени Жуковского. Я получил там возможность работать в мастерских, делать действующие макеты кумулятивных зарядов.
Покровский придумал простую модель кумулятивного заряда: берется пробирка, наполненная водой не до самого верха. Стараясь сохранить ее вертикальное положение, пробирка роняется на деревянный стол. После падения из пробирки выбрасывается тонкая струя воды — при должной ловкости и силе броска можно получить струйку до 3—5 метров длины. Было выдвинуто две теории явления: Покровский считал, что струйка получается благодаря сферическому дну, которое при падении пробирки создает сходящуюся ударную волну и выносит жидкость вверх. Моя гипотеза основывалась на наличии мениска на свободной поверхности жидкости. Простыми опытами удалось показать, что прав был я. Интересно отметить, что эта простая модель сыграла большую роль в создании теории кумулятивных зарядов и возможности получения путем взрыва сверхвысоких давлений, во много раз превосходящих давления в ударной волне, возникающей при взрыве.
Киев. А.А. Богомолец.
Ранней весной 1945 года мы всей семьей переехали в Киев. В это время я был избран (по предложению А.А. Богомольца) вице-президентом Украинской Академии наук. А.А. Богомолец представил меня, как своего первого заместителя по организационным вопросам, Н.С. Хрущеву и министру финансов УССР. Мне было поручено возглавить комиссию по учету убытков, нанесенных институтам Украинской Академии наук фашистскими захватчиками. Моими помощниками в этом деле были назначены Сильвестров и Петере. Вместе с А.А. Богомольцем и другими украинскими учеными я работал также над составлением и реализацией пятилетнего плана развития научных исследований АН УССР на 1946—1950 годы.
Хорошие отношения с А.А. Богомольцем сложились с первых же дней моего назначения директором Института математики в Киеве. А.А. Богомолец, будучи крупным и широко эрудированным ученым в области биологии и медицины, живо интересовался многими разделами современной науки, а главное, — умел быстро оценивать в ученых их потенциальные возможности и перспективы получения крупных научных и практических результатов. Теперь, по прошествии десятилетий, я понимаю, что работа в Украинской Академии, рядом с таким великолепным организатором науки, каким был А.А. Богомолец в значительной степени подготовила будущий замысел создания комплексного научного центра в Сибири.