И вот когда я уже совсем отчаялась и поймала, как говорится, дзен, я увидела внутри себя это место, куда нужно было приложить толику регенерирующей силы. И оно сработало. А потом ещё и ещё. И я, не сказать, чтобы совсем бодрая и радостная, сползла с кровати и потащилась вниз, в зал. Работала в тот день только на защиту, двигалась мало, но повреждений не получила. И хорошо.
А ещё один раз в такой же ситуации приступ боли скрутил прямо посреди тренировки, и деться было некуда. Вот тут я получила по полной – пропустила удар, потеряла сознание, завалилась на пол, подпалила прядь волос и получила кучу ожогов и удаление из зала. И потом ещё – наряд в столовой.
Лечил меня в тот день брат Крот. Он всё понял, стоило мне только показаться в дверях. Велел ложиться на лавку, вытянуть руки вдоль тела и закрыть глаза. Первым делом снял боль – везде, и принялся касаться в разных точках тела – как делал всегда.
– Тебе что, никто не объяснил, что раз ты рождена женщиной, то следует быть осторожной, очень осторожной? Можешь ведь умереть от кровотечения, и никто не успеет спасти.
Так я узнала – и хорошо, что вообще узнала! – о специфике взаимодействия боевой магии с женским организмом. Да, если ты уродилась разом и женщиной, и боевым магом, это не смертельно. Но твоя женская репродуктивная система запрограммирована так, что боевая магия опасна для всех её проявлений. Крайний случай – беременность, тогда атаковать нельзя совсем, потому что получишь кровотечение и выкидыш, и как бы вообще концы не отдать. А в моменты обычных регулярных кровотечений – ограничить применение атакующей силы, насколько это возможно. Защита – да, без проблем. Всё другое – тоже да. А вот атака – нет.
Ну вот, нет в жизни счастья, думала я, сползая по лестнице вниз. Мастер сделал качественное обезболивание, но вид у меня был – краше в гроб кладут. Сестра Матильда как увидела меня, то сразу руками и замахала – мол, нечего тут делать, потом приходи, когда оживёшь. Нет, стой, сначала поешь, и иди к себе, и пока не оживёшь – не показывайся. Никому не показывайся. И вообще, надо же было так себя умотать. И волосы подстричь бы, где обожгла кончики.
Я поблагодарила, поела и уползла к себе наверх, где и уснула. И проспала до ужина, а там уже меня нашёл Лео – его спросили сначала брат Куница, а затем и сам мастер – не знает ли он, куда я запропастилась. И если брат Куница был строг и ворчлив, то мастер наоборот, сказал – что я, очевидно, нездорова, и не знает ли брат Лео, насколько?
Он прибежал, весьма встревоженный, разбудил меня грохотом сапог по лестнице, и стуком в запертую дверь – чары-то наложить я не забыла. Пришлось вставать и отпирать. И объяснять, что всё в порядке. То есть, это порядок такой.